- Всего-то и осталось? Силен был покойник, пусть дьяволы терзают его выдуманную черную душу, - тихо пробормотал Рико. Он небрежно прислонился к стене, и лишь настороженно поблескивающие глаза выдавали то напряженное внимание, с которым он наблюдал за спускающимися героями.

Янка легко вскочила на перила и уселась, болтая ногами, с интересом разглядывая приближающиеся четыре горы мускулов. На губах ее играла одобрительная улыбка.

Четверка ступила на площадку. Равнодушно, словно не видя или не придавая значение их присутствию, скользнули взглядами по Рико и отступившему к лестнице Роману. И вдруг лица их оживились, глаза приобрели осмысленность, с губ сорвался нечленораздельное, но явно довольное ворчание – герои узрели сидящую в углу расхристанную Лизку. Самый шустрый, а может самый жаждущий, или меньше всего пострадавший герой шагнул к девчонке. Благородное лицо античного полубога исказилось гримасой, со строгих, будто у статуи, губ стекла ниточка перемешанной с кровью слюны, и он сгреб обнаженные женские груди в горсть. Лизка заверещала, выгнулась, пытаясь слабыми ручонками отпихнуть тискавшие ее лапы. Но подоспевшие боевые товарищи героя быстро прижали девчонку к полу. Один широко развел ей ноги, второй завозился, пытаясь стянуть узкие джинсы, рванул, но турецкая ткань держалась прочно. Тогда герой вытащил из-под лохмотьев погнутый, опаленный кинжал и сосредоточенно сопя, принялся пилить твердую джинсу зазубренным краем лезвия. Лизка заорала.

- Даже для древних героев такая сексуальная активность, пожалуй, чересчур, - вскинул брови Рико.

- Ты ще ей посочувствуй! – пожала плечами Янка, - Що накликала, то и получила, дурепа!

Ярчучка кивнула, соглашаясь.

Четвертый, оставшийся не у дел герой, обернулся на женский голос. Узрел невозмутимо восседающую на перилах Янку, и тяжело подволакивая обожженную ногу, двинулся к ней.

Янка широко и радостно улыбнулась ему навстречу, демонстрируя все более заметный акулий оскал. Наступающий на мгновение замешкался, но все же он был героем! Он шагнул вперед, навис над Янкой и протянул руку к вороту ее черной куртки. Все также улыбаясь, пепельноволосая глядела на него снизу вверх.

- Мы так и будем стоять? – едва слышным шепотом спросил у Рико совершенно растерянный и не представляющий, что ему делать Роман. Больше всего его угнетала собственная нерешительность, а еще то, что приступившие к заслуженным удовольствиям герои так явно не уделяли его присутствию ни малейшего внимания, воспринимая его и Рико словно некую неодушевленную часть подъезда.

- Действительно, что ж мы мешкаем, – Рико отвалился от стены и быстрым шагом направился мимо пыхтящей над Лизкиными джинсами троицы, мимо нависшего над Янкой амбала прямо к лестнице.

Рико быстро взбежал на несколько ступенек, нетерпеливо обернулся к Роману:

- Что вы встали, стажер? – и поймав дикий взгляд Романа, которым тот оббежал заполонивших площадку героев, раздраженно добавил, - Занимайтесь делом, Янка о себе сама позаботится!

Роман понял, что Янка уже позаботилась: по мощному телу тянувшегося к ней героя вдруг пробежала короткая судорога. Янка брезгливо подалась в сторону, уклоняясь от толчков выхлестнувшей у того изо рта крови. Волоча за собой белесо-багровые лохмотья внутренностей, выдернула у героя из подреберья свои окровавленные когти.

- Добрый коготь – це вам не якись чары, на всех действует, - прокомментировала она, спрыгивая с перил.

Ноги насаженного на когти героя подломились и тело глухо ухнуло в нижний пролет. Троица над Лизкой было обернулась, но в этот момент джинсы подались кинжалу, жесткая ткань распалась надвое и проглянуло дешевенькое кружево трусиков. Героям сразу стало не до каких-то погибших неудачников.

- Вы тут ночевать собрались, юноша? – требовательно бросил с лестницы Рико.

- Но она? – потерянно переспросил Роман, все еще не двигаясь и лишь глядя на бьющуюся в героических руках девчонку.