Ему запомнились рассуждения д-ра Лангзама о существующей в мире «эстафете добра», хотя самого доктора, который его излечил, он вскоре забыл. Теперь Гиршл сам помогает кому-то другому. В масштабах всего мирового устройства это может показаться незначительным, однако не такая уж это и мелочь.
Комедия, которая разыгрывается на сцене, убеждает нас, что, невзирая на многие западни, расставляемые нам жизнью, все оборачивается к лучшему. Часто она заканчивается веселой разбивкой персонажей по парам так, чтобы каждый что-то получил.
«Простая история» — не исключение. В конце истории Гиршл и Мина обретают друг друга и еще одного сына, Цимлихи получают Мешулама, Йона Тойбер — горбунью, сестру Гецла Штайна, Курц — бывшую горничную Гурвицев, д-р Кнабенгут — богатую жену, на средства которой он будет жить, Арнольд Цимлих — давно утраченных родственников в Маликровике. А Борух-Меир уже планирует свадьбу представителей семей Цимлихов и Гурвицев, брак между кузенами, не удавшийся ни ему, ни его сыну. И только Гецл Штайн и Блюма остаются в одиночестве. О Гецле нечего беспокоиться: этот практичный и трудолюбивый молодой человек, несомненно оправится от своего разочарования в любви и найдет себе подходящую пару. Другое дело Блюма. Как для Гиршла, так и для нас она остается зачарованной красавицей, в конце романа мы знаем о ней не больше, чем в его начале. Мы оставляем ее в неуверенности насчет того, что ждет ее в будущем. Возможно, отказавшись отдать яркое ядро своей души, которое выпустил из рук Гиршл, Блюма как человек будет продолжать расти и развиваться, а со временем встретит человека, равного себе, — Гиршл им не был. А может быть, она еще больше замкнется в защитной броне гордости и независимости, уже окружающей ее. В любом случае легко представить себе, что она станет искать свою судьбу где-то еще, потому что, как она ни бездомна, ее домом должен стать весь мир, подобно тому как домом шибушцев является только Шибуш.
Роман начинался с Блюмы и кончается ею, напоминая нам, что в жизни больше страданий и одиночества, больше вариантов, чем можно разместить на сцене театра комедии. И если, думая о Блюме — хотя мы и знаем, что она существует только на страницах книги Агнона, — мы не можем не желать ей счастья и удачи, то это наша дань восхищения способностью не столь уж простой истории вызывать сочувствие и задерживать на себе внимание.
Гилел Галкин
Памяти своей матери Любови Марковны Вольфовской посвящает это издание Ю.А. Глоцер, при финансовой поддержке которого выпущена книга.
|