Когда Гиршл пришел к Гильденхорнам, хозяин дома уже сидел со своими друзьями за карточным столом. Гиршл был одет весьма прилично, но, не привыкший бывать в обществе, он то и дело ощупывал себя, проверяя, на месте ли галстук, не сползли ли носки. Так он и стоял, неуверенно проводя рукой по одежде.

У Гильденхорнов собралось много народу. Здесь были: Лейбуш Чертковер, симпатичный, но легкомысленный человек, истый хасид и не менее истый картежник; Гимпл Курц, тот самый, который учил ребят Талмуду в школе; одноногий Мотши Шайнбард, модно одетый и веселый, от костыля которого пахло свежим лаком; тесть Гильденхорна Айзи Геллер. Обменявшись с Гиршлом приветствием, они вернулись к своим картам. Из многих других половину Гиршл не знал.

Гиршл остался в одиночестве, но тут к нему подошла Софья. Заверив, что счастлива его видеть, она спросила, когда придут его родители. Однако, не дождавшись ответа, она исчезла, потому что ей надо было присматривать за пирогами в духовке — как бы они не подгорели. Оставшись снова один, Гиршл стал следить за Ицхоком Гильденхорном, в присутствии которого он всегда чувствовал свою незначительность. Гильденхорн был человеком, который каждого ставил на место — нравилось оно тому или нет. И не потому, что он был так уж умен — встречались люди и поумнее. В отличие от большинства жителей Шибуша, поглощавших столько мучных изделий и картофеля, что раздавались в ширину, он был необыкновенно высок. Бог добр, но бережлив: если кто-то хочет округлиться, пусть себе растет в ширину, зато роста ему не будет дано, — другим Он дает рост, но обделяет дородностью.

Гиршл стал размышлять о тех, кто сидел за карточным столом. Человек, которого звали Чертковером, казалось бы, должен быть чертковским хасидом, а Лейбуш был бобовским хасидом. Иногда имя никак не гармонировало с характером человека. Гимпл Курц, фамилия которого означала «короткий», был действительно маленьким и толстеньким человечком, однако у Мотши Шайнбарда, фамилия которого означала «пышная борода», подбородок был гол как колено. Фамилия Шайнбард подошла бы больше Лейбушу Чертковеру, который на самом деле был вовсе не из Черткова. Или взять, например, Балобана, курильщика, сидевшего рядом с Айзи Геллером. Что могло означать имя Балобан?

Наблюдая за тем, как Балобан курит сигарету за сигаретой, молодой Гурвиц тоже почувствовал потребность закурить. Он вынул сигарету, но у него не оказалось спичек. Гиршл не был особенно привержен к курению, но полагал, что человеку его возраста следует курить, нравится ему это или нет. Впрочем, он никогда не брал с собой спичек: неприятная необходимость просить у кого-то спичку удерживала его от курения.

На этот раз Гиршл подошел к Балобану, чтобы прикурить от его сигареты. Тот, поглощенный картами, вынул ее изо рта и передал Гиршлу — так бросают монетку надоедливому нищему. Гиршл покраснел, сердито затянулся и закашлялся, отчего настроение его испортилось. Выкурив одну сигарету, он зажег от нее вторую. Чем больше он курил, тем глупее себя чувствовал, а чем глупее себя чувствовал, тем больше курил. Табачный дым и аромат сигарет смешивались с запахами, доносившимися из кухни, и Гиршл почувствовал, что ему необходим глоток свежего воздуха. Он боялся, что его стошнит и он покроет себя позором. Карты настолько быстро переходили из рук в руки, что сами руки как бы исчезали. Потом и карты исчезли. Гиршл уже ничего не различал, кроме маленьких красных и черных человечков, которые издевательски плясали перед ним.

Он встал. Голова его кружилась. Зная, что таких маленьких человечков не бывает, он оглядел комнату. От табачного дыма у него кружилась голова. Он вознамерился выйти на улицу, но вспомнил историю о человеке, который ушел со званого обеда, не попрощавшись с хозяевами, а на следующий день его обвинили в том, что он украл в этом доме какую-то ценную вещь. Гиршл знал, что с ним такое не произойдет, но на всякий случай вынул руки из карманов, чтобы продемонстрировать — он ничего не стащил.