— Хех… Бежал настолько быстро, что в итоге потерял, — ответил он, покуривая самокрутку.

— Тебе стоило бежать медленнее, — я редко делал замечания, но как мне показалось — сейчас была та самая ситуация.

— Поди сюда, малой, — солдат перегнулся через борт телеги и поманил меня рукой.

— Что такое? — поинтересовался я.

— Если бы я бежал медленнее… — раненый выдохнул мне в лицо облако едкого дыма: — То я бы потерял задницу.

— Согласен. В данной ситуации — обошёлся малой кровью, — кивнул я.

— Неужели? — одноногий улыбнулся: — Кем будешь, малой?

— Смотритель чистых вёдер! — отрапортовал я: — Просто! Просто Никита!

— Чистых вёдер, значит? Хех… Дуглас! — хохотнул одноногий: — А стеклоглазый-то — остряк! Мне нравится. Где надыбали?

— Никита у нас из добровольцев. Почётный задохлик гарнизона! Очень храбрый и старательный малый, — ответил лейтенант: — А что не так, лейтенант Хэви? Неужто задел твоё тонкое нутро своими шутками?

— Да не то чтобы задел. Жалко, что храбрый… — вздохнул калека: — Так бы я его к себе в пехоту пристроил. Был бы моим личным помощником! А то, пока протез сделают — валяться в госпитале. А там же скука смертная. Не то что на передовой…

— А как на передовой? — с интересом спросил я: — Весело?

— О-о-о-очень весело! — Хэви расхохотался ещё больше, а затем указал на мешки для трупов: — Кто-то даже вон лопнул от смеха.

Я сразу же учёл сей жуткий момент и решил, что на передовой смеяться не буду. Пасть в бою от хохота не очень-то почётно.

— Вас понял, лейтенант! Никакого смеха на поле боя! — отрапортовал я.

— Хех… И, откуда ты такой чудной? — затянувшись самокруткой, поинтересовался Хэви.

— Рудник Юнг-Блинд, сэр.

— Преступник? — удивился лейтенант.

— Никак нет, сэр! Опальный аристократ, — с гордостью ответил я.

— Ха-ха-ха-ха! — Хэви вновь зашёлся звонким смехом: — Ещё одна подобная шутка и рядовой Просто точно отправится в пехоту! Клянусь!

— Нет уж, — на мою защиту тут же встал лейтенант Дуглас: — У меня нет людей на твои хотелки.

— Ладно-ладно! — отмахнулся Хэви, глубоко затягиваясь самокруткой: — Шучу я. Но парень может в юмор. На войне это дорогого стоит.

Было не очень понятно, почему за пределами Юнг-Блинда меня сравнивают с юмористами, а мои типичные слова переводят в шутку. Возможно, это какой-то скрытый талант? Но не припомню, чтобы папа и мама упоминали, о чём-то подобном. Скорее они наоборот сетовали на то, чтобы я разговаривал без лишних интонаций и оборотов.

— Простите… Но для чего юмор нужен в армии? — поинтересовался я.

— Юмор — источник жизни, малой, — усмехнулся Хэви и закашлялся. Долго. Мучительно. Как будто его лёгкие вот-вот выйдут погулять.

Мама говорила, чтобы я никогда не прикасался к сигаретам, самокруткам и трубкам, ибо это могло вызвать зависимость, аритмию и бронхит. Все, кто курили — часто болели. Поэтому я предпочитал держаться от табака подальше.

— Тебе бы бросить курить, лейтенант, — я расхрабрился и сделал очередное замечание Хэви.

— Зачем бросать курить, когда курить не бросало меня в самые тяжёлые моменты моей жизни? — хмыкнул лейтенант и вновь выпустил серое облако дыма.

После того, как все закончили трапезу гречневой кашей, раненые поехали дальше.

— Будешь в Хант-Алласе — заглядывай на огонёк. — попрощался лейтенант Хэви.

— Обязательно, сэр! — ответил я.