Фера спряталась за спину Елинки и делала вид, что её тут нет.

Рассержено фыркнув фру Калерия велела ждать.

Елина первый раз держала в руках монеты этого мира и рассматривала их с любопытством. Медяшки были размером в три раза крупнее серебрушек. Примерно, как Екатериненския пятак. Не слишком она разбиралась в чеканке, но монеты были одна в одну. Все же, наверное, здесь есть что то вроде прессов и станков. В ручную такие одинаковые не сделаешь. Ну, так ей казалось. Сложила деньги в мешочек и снова обратилась к несколько рассерженой хозяйке.

— Мама учила меня вышивать.

— Мне не нужны нахальные девчонки, можешь убираться, я никогда не возьму тебя на работу!

Елинка достала шпильку с канзаши. В руки посмотреть не дала, но сказала, что кроме такого может показать еще несколько приёмов, которые не знают даже в Кроуне. Дескать Линда сама придумала.

И назвала цену обучения.

Канзаши фру Кальму впечатлило и торговалась она без энтузиазма.

Через три часа, став богаче ещё на 5 золотых, она покинула фру Калерию. Кажется, достопочтенная фру даже не слишком жалела о деньгах. То, что она получила взамен, вернет ей эти деньги с ооочень большими процентами.

Фера получила на руки пол серебрушки и, будучи в полном восторге от суммы, поклялась молчать до конца дней. Мешочек с деньгами изрядно оттягивал руку. Всё же пластиковые карты значительно удобнее. Даже непонятно, как в книгах пишут, что средневековые кошельки цепляли на пояс. Такую тяжесть на поясе носить — кособокой станешь.

Следующим, по плану, стал визит к ювелиру. К лучшему ювелиру Варуса.

Сплошное разочарование. Грубо обработаные камни, грубоватые оправы. Серьги такого веса и размера, что в пору подпирать уши. Очень маленький выбор. Вся витрина напоминала собой застекленный ящик, примерно метр на пол метра, где лежит дешевая бижутерия с браком. Оттуда их просто выгнали. Здоровенный охранник даже толкнул Феру в спину.

— Нет, Фера. Давай поищем ювелира, который делает дешевые украшения. Не для аристократов, а для тебя и для меня, например.

Фера на минутку задумалась, а потом потащила её в конец в конец улицы, свернула в проулок и с воплем:

— Дядя Мика, дядя Мика, это я! Открывай скорее! — стала барабанить в дверь маленького домишки. Достаточно убогого, по сравнеия с соседними.

Дядя Мика открыл.

Это не было лавочкой, обычная комната в обычном доме.

— Что стряслось, егоза?

Дядя Мика был худ и сед.

— Дядя Мика, покажи барышне украшения.

Познакомились. Дядя Мика немного поколебался, потом решился и вынул из сундука шкатулку.

— Только они, барышня, не золотые. Я уже давно такие делаю, на рынке стоять не люблю, сдаю в лавочку знакомому. Но, ежели что купить хотите — то выбирайте.

В шкатулке кучей были свалены серьги, колечки, пряжки. Два больших украшения на шею. Медные. Плетеные из проволоки. Чем то они напоминали кельтские. Работа была не виртуозная, но после ювелирной лавочки Елинку и эти обрадовали. Аккуратные, не слишком громоздкие. Покрутив одно-другое — третье она решилась.

Договорились, что готовые он отдаст Фере, а уж она передаст хозяйке. Поедут в деревню — привезут.

Материал и работу пришлось частично оплатить. Минус пять серебрушек. Остальные получит, когда выполнит заказ.

На обратном пути зашли на рынок, посмотрели, как идут дела у Морны. Деньги за платья, как и обещала, Елинка хотела отдать Морне. Но та отказалась наотрез. Порадовалась только, что так удачно продала, погладила по голове и назвала умницей.

Зашли еще раз в тканевый ряд и Елинка оставила приличную сумму на прилавке, где торговали нитками, иголками, лентами атласными и прочим разным для рукоделия. И ещё купила несколько глубоких сковородок разного размера.