|
Почему бы и нет? Уверен, я на их месте поступил бы точно так же. Они люди занятые и не имеют времени шнырять по сумасшедшим домам, проверяя, не находится ли еще там некое тело, которому положено уже быть под землей. Оригинал завещания они оставляют у себя, а наследнику высылают аккуратную фотокопию и документ, именуемый в юридических кругах актом об утверждении завещания. Как только он оказался в руках нашего друга, все заботы остались для него позади. Для того чтобы получить все, из чего состоит наследство, ему больше ничего не требовалось. Согласно этому документу, все ценные бумаги и акции его жены были переведены на его имя, равно как и ее счет в банке, и все прочее. Однако существует одно весьма интересное исключение из этого правила. Оно-то в конце концов и обошлось Филипсу очень дорого.
— Какое? — Исключение составляют компании по страхованию жизни. В силу самого содержания своей деятельности они вынуждены быть особо подозрительными и даже циничными, однако факт остается фактом: прежде чем выплатить страховку, они обязаны лично ознакомиться не только с утвержденным завещанием, но и со свидетельством о смерти. А это, разумеется, был единственный документ, которого Филипс представить не мог. Поэтому, наложив руки на скромное имущество жены, он вынужден был отказаться от очень пригодившейся бы ему суммы в пятьсот фунтов, на которую она была застрахована. И это объясняет ту загвоздку, которая не давала мне покоя с первого момента, когда я предпринял свое любительское расследование дела Филипса. Не заходя так далеко, как миссис Хопкинсон — кстати, думаю, мы все должны извиниться перед ней, — я испытывал неясные сомнения относительно Филипса, и когда дама, которой он сделал предложение, стала расспрашивать меня о страховании жизни, весьма насторожился. Я направил некий запрос и получил ответ. Миссис Филипс действительно была застрахована, однако ее полис оказался аннулированным за невостребованностью. Тогда это меня успокоило, но по зрелом размышлении я был заинтригован. Это не вписывалось в характер человека, весьма озабоченного проблемой страхования, каковым явно был мистер Филипс. Теперь причина ясна. Как он мог предъявить к оплате полис, не имея свидетельства о смерти? Инспектор Джеллаби набрал полные легкие воздуха и сделал долгий выдох. — Ну что ж, — сказал он. — Кое-что мне стало ясно. Однако хотелось бы знать, как все это работало? — Работало как часы, — ответил Моллет. — Вот так: Филипс женится на даме с собственным доходом, правда небольшим: всего сто — сто пятьдесят фунтов в год. Она составляет завещание в его пользу. Позднее у нее едет крыша, и она оказывается в Чоквуде. — В качестве добровольной пациентки, — вставил Петтигрю. — Она не была официально признана недееспособной, иначе ее делами занимались бы соответствующие надзорные органы, и подобная махинация никогда не прошла бы. — Совершенно верно. Итак, она отправляется в Чоквуд, в частное заведение, существующее на благотворительные средства, пребывание в котором для тех, кто не может платить много, обходится недорого. — Он повернулся к Петтигрю и спросил: — Что происходило с ее деньгами, пока она находилась там, сэр? — На этот вопрос я не могу ответить. В Доме правосудия существует департамент, который решает подобные проблемы. Филипс мог обратиться туда и получить разрешение распоряжаться доходами жены — в противном случае он никак не мог бы ими воспользоваться. При этом он был бы обязан каждый год посылать им заверенный аудитором отчет, подтверждающий, что он тратит средства на ее содержание, и не имел бы права трогать основной капитал, пока его жена была жива. — Пока она была жива, — повторил Моллет. — Вот именно. Итак, в сентябре тридцать первого года, как очень многие в тот период, Филипс оказывается в стесненных финансовых обстоятельствах, и ему приходит в голову мысль воспользоваться капиталом жены. |
