– А-а-а. Понятно… Если тебе лучше, может быть мы пойдем внутрь, а то холодно.

– Да. Лучше. Пойдем.

Никогда не думала, что человека может удовлетворить такое идиотское объяснение.

Внутри мы уселись за столик, и Андрей начал вести светскую беседу. И я поняла, что ничего не знаю об

этом человеке. Я не с ним переписывалась! Для меня он абсолютно чужой мужик, достаточно импозантный, но совершенно несимпатичный, и уж тем более не вызывающий никаких сексуальных мыслей.

Андрей же был настроен весьма игриво, норовил погладить под столом ножку, а при упоминании десерта картинно закатил глаза и принялся облизываться. Видимо считал, что выглядит очень эротично. Никогда не видела ничего нелепее, чем сорокалетний лысеющий мужик, плотоядно причмокивающий над недоеденным мороженым.

Последние полчаса я просто изнывала, совершенно не представляя, что делать дальше.

– Может, мы уже пойдем? – игриво подмигивая спросил Андрей.

– Да, конечно.

Нога за ногу я выволоклась из ресторана.

– Подожди меня здесь, я машину поставил на соседней улице, сейчас подъеду.

Это был мой шанс! Как только он скрылся за углом, я рванула в противоположную сторону, какими-то переулками вылетела на Тверскую, но до метро по инерции бежала не останавливаясь. Перевела дух только в вагоне.

Я не испытывала никаких угрызений совести, честно говоря, я вообще ничего не чувствовала. Только сейчас я начала соображать, что если это был не Сергей, и вся моя пламенная переписка была не с ним, то что сейчас делает настоящий Сергей, я не знаю. По телефону мы последнее время совершенно не разговаривали. Он даже не поинтересовался, когда я приезжаю и нужно ли меня встречать.

Дома у Наташи я первым делом налила себе водки. Вторым – кинулась к компьютеру и написала Сергею письмо, о том что приезжаю завтра, но встречать меня не нужно, поеду сразу на выставку, а вечером позвоню. Третьим – дрожащими руками открыла ящик, с которого писала Андрею, и удалила его. После этого свернулась калачиком на диване и стала ждать подругу. Так и уснула.

Приехал заранее. Запарковался подальше – не хватало провалить тщательно продуманную комбинацию из-за того, что Катя узнает мою машину. Подняв воротник, принялся кружить, пока не занял идеальную позицию для наблюдения.

Через полчаса я замерз. Моя знакомая незнакомка все не объявлялась. Это было не в Катиных традициях. Она могла опоздать на 10-15 минут, но не больше. «А вдруг она пришла, а я ее отсюда не вижу? – вдруг сообразил я. – Стоит, небось, мерзнет». Я, забыв о скрытности и эффекте неожиданности, принялся бродить меж людей, высматривая рыжую челку. Кати негде не было.

Я так нервничал, что не среагировал, когда меня позвали. С другой стороны, я всегда медленно реагирую, когда меня называют Андреем.

– Андрей? – вопросительно повторила дамочка бледного вида. – Я Катя. Мы с вами переписывались.

Я оцепенел.

– А я смотрю: вы или не вы, – тетка напряженно улыбнулась. – То есть ты. Я непонятно себя описала, да? Вот смотрите… смотри: синий платок, рыжая челка, сапоги фасные.

Я продолжал изображать памятник дочерям Лота.

– Ой, я, наверное, обозналась.

– Да нет, – очнулся я. – Все правильно. Я Андрей. Вы Катя. Я просто опоздал, извините.

«Зачем я вру? – в панике пронеслась мысль. – Она же сказала, что заметила меня!»

– Работа, – продолжал я тем не менее импровизировать. – Совещание. А потом важная встреча.

– А, – сказала Лжекатя, – понятно. Мы помолчали.

– Много работаете? – продолжила беседу дама. – Устаете?… Устаешь?

Тут я заметил, что бедолага от холода даже не синяя, а зеленоватая.