В итоге старший майор оказался прав. Комиссар госбезопасности Ильин был арестован! И если Абакумов его дело «раскрутит» то в камере рядом окажется и сам Нольман. Но пока никаких признательных показаний против себя Ильин не дал.

Нольман в последние недели сентября 1943 года занимался разведшколами, число которых резко возросло. Обстановка требовала большого количества разведчиков ибо задачи перед ними ставились масштабные.

И вот вызов от комиссара госбезопасности 2-го ранга Максимова.

«Что-то случилось, — подумал Нольман. — Или по делу Ильина, или новое задание».

— Это срочно? — спросил он у секретаря Марии Фроловой.

— Так точно, Иван Артурович. Адъютант комиссара просил вас быть как можно скорее.

— Хорошо.

Нольман вышел из кабинета. Он посмотрел на молодую девушку, что печатала на машинке новый приказ.

— Я скоро вернусь, — сказал он. — В синей папке новые документы.

— Я уже перепечатала, Иван Артурович.

— Да? — рассеянно сказал он. — Хорошо, Мария. Вы молодец.

— Вам нездоровится, Иван Артурович?

— Нет. Все в порядке. Немного устал…

* * *

Нольман вошел в кабинет своего непосредственного начальника комиссара государственной безопасности 2-го ранга Максимова.

— Вызывали, Владимир Иванович?

— Проходи, Иван Артурович. Садись. У меня серьезный разговор!

— Начало настораживает.

— Ты про Ильина? Можешь не волноваться.

— Его освободили? Берия? — обрадовался Нольман.

— Никто никого не освободил, Иван. Ильин засел крепко. Но и держится он хорошо. Хотя люди Абакумова «стараются». Можешь мне поверить.

— Но что Лаврентий Павлович? Он-то разве не может помочь?

— Абакумов ныне в большой силе и Берия уже трижды пожалел, что сам рекомендовал его. Теперь Абакумов сам входит к Хозяину и сам ведет Игру. С руки у Берии он больше не ест.

— Кто мог подумать, Владимир Иванович.

— Тебя к делу Ильина никто не притянет.

— Как знать.

— Ты для Абакумова фигура слишком мелкая, Иван Артурович, и в этом твоя сила. Да и здесь ты слишком нужен. Для тебя есть важное и ответственное задание, старший майор.

— А когда было по-другому, Владимир Иванович? Но у меня лучших людей забрали в СМЕРШ. Проверенных и мною подготовленных людей.

— Прошу тебя не нуди, Иван Артурович. И так тошно.

— Дак станет тошно, если людей нет. А задания все сложнее и сложнее.

— Но ты сам знаешь, кто стоит за созданием СМЕРША, Иван. Это ЕГО детище. И туда взяли лучших. Но ведь у тебя осталась лейтенант Костина. А её ты ценишь особенно.

— Костина осталась, но её внедрение в Абвер не удалось. А капитана Кравцова забрали. И его группу, что так хорошо работала в Харькове в 1942 году, забрали.

— Кравцов сотрудник СМЕРШ. Он ныне на фронте на самом опасном направлении. Но у нас новая задача. Вернее у тебя, Иван Артурович.

— И что это за задача?

— Украинская повстанческая армия. Сокращенно УПА.

— А я говорил, что ОУН на достигнутом не остановится.

— Вот и станешь теперь этим заниматься. Иван Артурович. Вот почитай.

Нольман взял лист из рук комиссара и прочитал:

«Совершенно секретно!

Начальнику центрального штаба партизанского движения тов. Пономаренко.

Разведывательная сводка Украинского штаба партизанского движения по состоянию на 5 сентября 1943 года.