– У нее с собой был багаж?

– Багаж? Да. Полагаю был, а что?

– Какой багаж?

– Чемодан, кажется. Большой чемодан.

– Что еще?

– Я не помню.

– А с ней не было маленькой голубой дорожной сумочки? – спросил Хейз.

На какое-то время Тюдор задумался:

– Да. Кажется была. Одна из тех маленьких сумочек, которые вручают своим пассажирам авиалинии. Да. Была.

– Кругосветные Авиалинии, мистер Тюдор?

– Я не помню. Но у меня впечатление, что это была Пан Американ.

Карелла кивнул и взял фотографии. Женщина по имени Барбара, Бабблз Сиза, не выглядела на тридцать четыре, по крайней мере, на фотографии. С фотографии смотрела ясноглазая, улыбающаяся брюнетка, небрежно задрапированная во что-то похожее на рыбацкие сети. Сеть скрывала мало что из ее прелестей. А прелестей у нее было в избытке. И все эти совершенства усиливал тот дразнящий взгляд, который появляется на лицах всех экзотических танцовщиц, когда они срывают с себя последнюю прикрывающую их вещь и предстают перед зрителями совершенно обнаженными. Со всех фотографий Бабблз Сиза своим взглядом провоцировала на любое безрассудство. Внимательно изучив фотографии, Карелла подумал, что это был тот самый взгляд, которым Ева испепелила бедного Адама, заставив его вкусить запретный плод. Взгляд был откровенен и мог означать только одно, и хотя Карелла ясно сознавал, что этот взгляд был наигран и является одним из средств профессионализма танцовщицы, он чувствовал, как его руки покрываются испариной, когда смотрел на фотографию.

– Она хорошенькая, – сказал он, не выражая того, что чувствовал.

– Фотографии не передают всей ее прелести, – проговорил Тюдор. – У нее кожа, как персик... и от нее исходят вибрации, которые можно почувствовать, только зная ее. Да, джентльмены, есть женщины, которые вибрируют, и Барбара – одна из них.

– Вы сказали, что помогли ей устроиться, мистер Тюдор. Что конкретно вы сделали?

– Для начала устроил ее в отель. Пока она не подыскала собственную квартирку. Снабдил ее деньгами. Регулярно наведывался к ней. И, наконец, нашел ей хорошую работу.

– Где?

– В «Короле и Королеве». Это отличный клуб.

– Где это, мистер Тюдор?

– В центре, в Квартале. Я устраивал к ним несколько стоящих девочек. Пейван начинала там, когда приехала из Фриско. Но, конечно, у Пейван высокий класс. И мне очень быстро удалось перевести ее оттуда. Сейчас она работает на Стрите. Заведение под названием «Нитка жемчуга». Слышали?

– Название знакомое, – заметил Карелла. – Мисс Сиза, по вашему мнению, не высший класс, так?

– Нет. Не плоха, но не высший класс.

– Несмотря на эти... вибрации?

– Вибрации – это свойства ее личности. Иногда они проявляются на сцене, иногда – нет. Поверьте мне, если бы Барбаре удавалось вкладывать этот внутренний огонь в сценическую игру, она была бы непревзойденной, непревзойденной. Никто с ней не сравнился бы. Цыганки Роза Ли, Маджи Харт, Зорита, Лили Сант Сир – не то. Это говорю вам я. Барбара затмила бы их всех. Но нет. – Он отрицательно покачал головой. – Она была танцовщицей второго сорта. На сцене было только великолепное тело и, конечно, этот с ума сводящий взгляд, без которого не обходится ни одна экзотическая танцовщица. Но не было того внутреннего огня, тех вибраций, той... жизненной силы, называйте это как хотите. Все это появлялось, когда вы узнавали ее. Вы понимаете, в чем разница?

– Она работала в «Короле и Королеве», когда исчезла?

– Она не явилась на шоу двенадцатого февраля.