Мальчик рос и превратился сначала в юношу, а затем в мужчину. Он был, по прежнему слаб и ни одна орчиха не хотела иметь такого мужа. Худое семя родит никчёмные роды. Пришлось Хурму брать дело в свои руки и он привёз приёмному сыну наложницу, миниатюрную нордмарку Кииду.

Первые несколько месяцев девушка жила в постоянном страхе перед Агшогом, Хурмом и их челядью. Слава у орков была очень поганая и к сожалению правдивая. Но юный хозяин и его названный отец оказались не похожи на остальных орков.

Никто её и пальцем не тронул, наоборот, они окружили пленницу заботой и вниманием. Это дало свои плоды. Страх сменился уверенность, которая перешла в дружбу а потом и в любовь.

Соседи, естественно смотрели на это с неодобрением. «Выродок милуется с рабыней, как будто та королевских кровей, точно жди беды» — говорили они, но всегда за глаза. Хурм был слишком хорошим воином.

Как это обычно бывает, беда пришла, когда её меньше всего ждёшь. Киида была уже на девятом месяце беременности когда Урог Грон Конкаш собрал своих воинов в очередной Большой Налёт.

У соседей сменился правитель, трон Торира Вшивая Борода занял его сын, Эрик Красный и король орков решил прощупать юного Конунга. Почти две сотни галер вышли в море и направились к железным островам. Хурм был одним из лучших бойцов орков и шёл вместе с королём на флагмане.

Когда до цели оставалась всего неделя пути флоту Урога попался хирд одного из ярлов железных островов. Четыре корабля против двух сотен, хороший расклад и орки взяли первую кровь. Это посчитали хорошим знаком, тем более что им удалось захватить жреца Севта стремительного, вечного конкурента Брута Безжалостного. Тот умирал долго и мучительно, его крики долго ласкали слух зеленокожих. Они так и не узнали что он успел передать весточку верховному жрецу Севта и что им навстречу выдвинулся флот Конунга…

* * *

«Алая касатка», флагманский драккар Эрика Красного буквально рассекал волны северного моря. За её кормой, шли на врага силы всех Железных кланов.

Молодой конунг с наслаждением вдыхал солёный ветер, этот ветер пах грядущей битвой и Эрику нравился этот запах. Дома мужчину ждала с победой красавица Гертруда. Его юная жена уже подарила ему первенца, Ивара, и снова была тяжело непраздна.

— Угги, — обратился Эрик к своему единоутробному брату, — жрецы говорят, что Гертруда вот вот разрешится от бремени и если боги даруют нам победу, я хочу чтобы ты стал наставником моего младшего сына.

Брат Эрика, даже более искусный в битве чем он, но по прихоти богов появившийся на свет на десять минут позже, допил бутылку вина и посмотрел на брата:

— Ты думаешь, что у тебя снова будет сын?

— Да, брат. Боги меня любят. У меня будет сын.

— Хорошо, если зеленокожие ублюдки не выпустят мне кишки, я выполню твою просьбу.

— Посмотри, по моему, вот и они — сказал Эрик и передал Угги подзорную трубу.

— Точно, пора надевать доспехи…

По прихоти богов «Алая касатка» вышла точно на «Пожирателя», флагманскую галеру Урога. Воды северного моря вскипела от ярости противников и окрасились красным.

Бой был яростным, никто не хотел уступать. Но в любой схватке должен быть победитель и проигравший. На сей раз удача была на стороне железных кланов. Заплатив дорогую цену они заставили врага отступить. «Алая касатка» потопила «Пожирателя» и из всей команды галеры уцелели двое, Урог Грон Конкаш и Хурм Бын Дар. Их, тяжело раненых, подобрал другой корабль. Остатки флота орков ушли на Волчьи острова, победители понесли слишком тяжёлые потери чтобы их преследовать.

Как это часто бывает, весть о разгроме опередила прибытие кораблей и орки, решив, что от них отвернулись боги, начали искать виноватых.