Я покосилась на Томаса. Тот словно окаменел, глядя на эту омерзительную вещь. Только глаза полыхнули синим огнем затаенной ярости.

— Узнаешь? — спросил Тегрей. Тут же продолжил, не дожидаясь ответа: — Вижу, что да. И не ты один. У твоей прелестной невесты слишком выразительная мимика.

Томас зло глянул на меня. Я виновато улыбнулась и поторопилась придать себе как можно более равнодушный вид.

Правда, внутри все дрожало от жадного любопытства. Откуда эта кукла у герцога? Неужели Джессика где-то во дворце?

— Откуда это у тебя? — спросил Томас, озвучив мой мысленный вопрос.

— Король болен, — вместо герцога ответил Ринуальдо. Печально вздохнул. — Очень болен. Можно сказать, он при смерти.

— Так, — обронил Томас.

Нехорошо так обронил. И от него тугой волной повеяло жаром, как будто он начал концентрировать магическую энергию.

— Ты невыносим, Томас! — с досадой посетовал Тегрей. — И настоящий параноик. Неужели ты думаешь, что если бы я в самом деле принялся за старое, заручившись при этом поддержкой Ринуальдо, то любезно пригласил бы тебя во дворец? О нет, драгоценный мой враг. Поверь, в этом случае ты бы проснулся сегодня не от «магического эха», а от топота боевых магов за дверью твоей спальни. И встретились бы мы тогда не здесь, в кабинете Роберта, а в сыром пыточном подвале. Причем ты при этом был бы в антимагических оковах.

Не буду лукавить, все то время, пока Тегрей произносил настолько проникновенную речь, я с трудом сдерживалась от такого понятного желания развернуться и кинуться прочь. Мне не нравились ни его тон, ни его взгляд, ни его слова. И потом, что значит, «драгоценный мой враг»? Неужели Томас успел нажить неприятелей даже в королевской семье?

— Предположим, — нехотя согласился Томас и разжал кулаки. — И что все это значит?

— Я все тебе объясню, — заверил его Тегрей. — Но сначала расскажи мне все, что знаешь об этой гадости.

И с нескрываемым отвращением кивком указал на куклу перед собой.

Томас покачнулся было вперед. Но затем остановился, искоса глянул на меня и сухо бросил:

— Альберта, займись!

Надо же, он все-таки умеет в случае необходимости называть меня полным именем. Это настолько удивило меня, что я даже забыла обидеться на его приказной тон.

— Альберта? — изумленно переспросил Тегрей, когда я шагнула было вперед. Вскинул руку, и я послушно остановилась, а он продолжил, глядя на Томаса в упор: — Ты позволишь своей невесте прикоснуться к этой кукле?

— А что в этом такого? — переспросил Томас, явно не понимая, почему герцог недоволен его действиями.

— Но это опасно! — воскликнул Тегрей. — Томас, не заставляй меня думать о тебе хуже, чем я думаю сейчас. Право слово, я полагал, ты уже ничем не способен меня удивить.

— Ты беспокоишься о моей невесте? — Томас ухмыльнулся. — Очень мило с твоей стороны. Но не волнуйся. Как ты уже верно заметил, Альберте знакомы подобные штучки. И она умеет с ними обращаться.

Не думаю, что герцог поверил ему. По крайней мере, на его лице застыло донельзя скептическое выражение. Но после секундного колебания Тегрей пожал плечами, поманил меня пальцем, а сам встал, выдвинув кресло.

— Полагаю, сидя вам будет удобнее, — любезно проговорил он.

Брат короля предлагает мне сидеть в своем присутствии? Это как-то… чересчур для меня.

— Спасибо, ваше высочество, но я справлюсь и так, — чуть слышно прошелестела я, борясь с невыносимым желанием опять присесть в глубоком реверансе.