– Меня зовут Дэйв. А вас?

    Ха! Имя у него тоже было рыжее, солнечное. По-русски Дэйв говорил неплохо, только слегка нажимал на гласные.

    – Не-е, – дурачась, протянул Игорь, – Тебя зовут Рыжик. Его – Чингачгук, можно Миша, – докончил он, увидев мой выразительный жест. – А я Игорь.

    – Просто Игорь?

    Да, новенькому палец в рот не клади. Он смотрел на Игоря так, словно придумывал ему кличку.

    – Просто Игорь. Тебе сколько?

    Дэйв смущенно пожал плечами, словно не знал, что ответить. Зависшее в зените солнце сверкнуло на золотом кружке, приколотом к его травянисто-зеленой рубашке.

    – Одиннадцать.

    – Ясно. Знак давно получил?

    Рыжик глянул на кружок:

    – Недавно. Утром.

    – Во дает! – Даже Игоря такое сообщение лишило иронии. – Получил и сразу слинял? А родители? Сцен не устраивали?

    – Нет. Они, кажется, даже обрадовались.

    Игорь замолчал. Потом заговорил снова, и я обалдел – таким неожиданно мягким, дружеским стал его голос.

    – Ты держись пока с нами, Рыжик. Мы с Мишкой роддеры старые, опытные. По три года по дорогам болтаемся.

    – А вам сколько лет?

    Игорь засмеялся:

    – Учти, Рыжик, мой вопрос о возрасте был провокацией. Роддеры на такие вопросы не отвечают, в лучшем случае говорят, как давно получили самостоятельность. Но ради знакомства скажу – тринадцать. И еще. Спрячь свой знак. Роддеры это напоказ не носят.

    Я усмехнулся, глядя, как торопливо снимает Рыжик свой золотой кружок. Знак делают из позолоченного титана, запрессовывая внутрь идентификатор и оттискивая на поверхности слова: «Достиг возраста персональной ответственности». На обороте – имя…

    Игорь повернулся ко мне:

    – Ну что, Чингачгук, пойдем в горы?

    Горы неровной гребенкой тянулись к горизонту. Обмазанные синеватым снегом вершины заманчиво поблескивали над темной каймой деревьев. Там, в горах, сосны по двадцать метров. И никаких запахов, кроме снега и хвои…

    – Далековато, – небрежно произнес я, уже зная, что пойдем. – Километров сто с гаком.

    – Куда нам торопиться-то, роддерам…

    Мы с Игорем понимающе смотрели друг на друга. Игорь знает, каково мне. Иначе бы мы не проводили половину года в горах…

    – Да, – повернулся я к Дэйву. – Мы же забыли тебя поблагодарить, Рыжик.

    Назвав его так, я невольно смутился. Не люблю кличек. Но Рыжик, похоже, уже привык к новому имени.

    – Точно, – подхватил Игорь. – Ты нас спас. А то сели бы мы в лужу.

    Он был прав.

    В пассажирском салоне стратолайнера могла поместиться великолепная лужа, в которую и уселись бы два самонадеянных роддера. Салон тянулся широченной стометровой трубой, залитой мягким оранжевым светом. В четырех рядах кресел дремали, слушали музыку и смотрели телешоу редкие пассажиры. Лайнер летел полупустым, как и положено рейсу из Флориды в самом начале курортного сезона.

    Мы с Игорем сидели рядом со стеклянной кабинкой диспетчера, установленной в середине салона.