Доски под ногами предательски заскрипели. Дерево старое и высохшее. Только бы не разбудить. Пробуждение у них занимает от силы секунд пять, нужно будет успеть всадить очередь в голову прежде, чем монстр его разорвёт. Вот только на звук выстрела моментально сбегутся другие, обложат его здесь, и придётся сидеть в осаде. Дом, кстати, довольно крепкий, так просто не взять, а входную дверь он за собой закрыл на простой засов.

На втором этаже его ждал тёмный коридор. Свет проникал в дом только через окна, а тут окон не было. Сделав несколько шагов, он осторожно приоткрыл дверь в одну из комнат.

Реакция, выработанная годами жизни в постоянной опасности, спасла его и на этот раз. Пять секунд. Он успел увидеть, как поднимается голова, покрытая роговыми пластинками, как разевается огромная пасть, полная акульих зубов, как встаёт на четыре лапы массивное мускулистое тело, покрытое редкой коричневой шёрсткой. Одновременно с этим палец вдавил спусковой крючок. Промахнуться с расстояния в полтора метра было невозможно. Две коротких очереди по три патрона вошли точно в голову твари, пробивая толстые кости черепа и сорвав роговые пластинки. Панцирь отпрянул назад, уходя от удара когтистой лапы, но это было последнее, что сделал зверь. Пули сделали своё дело, пробив череп и разрушив мозг чудовища. Готово.

На самом деле, пока ничего было не готово. Он понятия не имел, сколько их тут всего. Этот монстр был очень крупным и сильным, явно из первого поколения, бывший человек, очевидно, что в любой стае он вполне мог быть вожаком. А где тогда его свита? Или это такой бирюк, засевший здесь и не пускающий никого, даже сородичей? Такое тоже возможно, тогда всё отлично. Это, кстати, объясняло, почему никто до сих пор не разграбил дом.

Выждав некоторое время, он снова заглянул в комнату. Монстр лежал на полу. Ну и страшилище. Кем он был при жизни? Размером с большого медведя, и голова, как телевизор. В пасти запросто собака поместится, причём, не болонка, а немецкий дог. Здесь была его лёжка. Долгая лёжка, судя по следам шерсти и обглоданным костям. Кому принадлежат кости, он не сомневался. Он уже много раз их видел, да и обрывки одежды, пропитанные запёкшейся кровью, говорят о многом. Ещё в углу лежал насквозь проржавевший автомат с согнутым в дугу стволом. Это и были неудачливые мародёры, что тоже польстились на богатые дома. Было их тут больше десятка. Не вышло. А у него вышло, пусть и почти случайно. Теперь нужно осмотреть остальные комнаты, а потом разжиться чем-нибудь полезным.

Вообще, обыскивать такие дома имело смысл сразу после катастрофы, тогда можно было найти запасы еды, одежды, алкоголя, разжиться дорогим джипом и запасами горючки, можно было найти и генератор. Ещё богатые люди любили хранить дома оружие, тоже дорогое и эффективное, вроде снайперских винтовок. Теперь всё это пошло прахом. Продукты испортились, машина проржавела, горючка пришла в негодность, теперь ей только печь растапливать. Остаётся одежда и оружие, правда и патроны, скорее всего уже ни на что не годны, хотя это вопрос спорный, от условий хранения зависит. А насчёт местного гардероба можно было надеяться, что тут не только дорогие костюмы с галстуками.

Дальнейший осмотр показал, что тварей на территории посёлка больше нет. Отлично. Значит, этот хищник был один и держал под контролем свои немалые охотничьи угодья. Хорошо. Очень хорошо. А как скоро его сородичи узнают, что Альфы больше нет и можно безнаказанно порезвиться в его угодьях? Вряд ли это произойдёт сразу, всё-таки, ещё не закончилась зима. Большинство их сейчас спит, или просто отдыхает, забившись глубоко в норы.

Гардероб прежнего хозяина дома имел вид небольшой комнаты, где по двум сторонам шли вешалки с одеждой. Жил он не один, а с молодой супругой (или любовницей).