– Так оно и есть, – подтвердил Томас.

– Почему же спрашиваете об этом снова?

– Мне сказали, что он мой дед.

Роза Марковна насторожилась:

– Вот как – дед? Кто сказал?

– Какой‑то валуй в штатском. Юрген Янсен. Разрешил называть себя Юрием Яновичем. По всему – «контора». И квартира была – в обычном доме, но такая, казенная. Явочная. Или как там у них – конспиративная.

– Юрген Янсен? – переспросила Роза Марковна. – Не хотела бы я иметь с ним никаких общих дел. И он встречался с вами на конспиративной квартире?

– Ну да.

– Это заставляет задуматься. Вы – не его уровень. Если он снизошел до встречи с вами, это означает только одно: важность дела. Даже, пожалуй, чрезвычайную важность.

– Да кто он такой?

– Вы правильно сказали: «контора». В советские времена был полковником КГБ, курировал эстонскую госбезопасность по линии ЦК. Сейчас – член политсовета и оргсекретарь Национально‑патриотического союза. Финансы, служба безопасности, стратегическое планирование. Де‑юре второй человек в союзе. А по влиянию первый.

– Кагэбэшник у национал‑патриотов? – удивился Томас. – Как он у них оказался? Их же отовсюду мели.

– Как видите, оказался. Помните большой процесс над молодыми эстонскими националистами? Впрочем, вряд ли вы о нем знаете, у вас был другой круг общения.

– Почему, знаю, – возразил Томас, задетый такой пренебрежительной оценкой его вовлеченности в общественно‑политическую жизнь республики. – Тогда многих наших ребят посадили. Из университета, и вообще. Меня тоже вполне могли посадить. Но я в то время уже сидел.

– После этого процесса Янсен дал интервью радиостанции «Свободная Европа». Заявил, что это было позорное судилище в духе Ежова и Берии.

– Да ну?! – поразился Томас.

– Представьте себе. Его, конечно, сразу отовсюду погнали, но это открыло ему путь в Национально‑патриотический союз. Он успел соскочить с тонущего корабля. Тогда многие уже понимали, что корабль тонет, но мало кто сделал практические выводы. Юрген Янсен сделал.

– Не дурак, – оценил Томас.

– Да, этого у него не отнять. И он сказал, что Альфонс Ребане – ваш дед? – повторила свой вопрос Роза Марковна.

– Даже доказывал. И пер, как бульдозер.

– А он не ваш дед?

– Сто процентов. Он просто однофамилец.

– Вы это знаете наверняка? Или только предполагаете? Я хотела бы, Томас, получить на этот вопрос точный ответ. Он гораздо важней, чем может вам показаться.

– Да как он может быть моим дедом? Как? – загорячился Томас. – Они, конечно, хорошо покопались в моем досье. Но главного не раскопали. А в чем главное, я вам скажу. Ребане – это фамилия моей матери, с отцом они так и не расписались. Фамилия у моего отца была Кюннапуу, а не Ребане. И внуком этого Альфонса Ребане, кем бы он ни был, я не мог оказаться ни при каких раскладах. Теперь верите?

– Теперь верю. Но вы ошибаетесь, если думаете, что они не докопались до вашего отца и не знают, что вам дали фамилию матери. Не та фирма, дорогой Томас. Юрген Янсен – профессионал, в этом нужно отдать ему должное.

– А тогда какого же...

– Такого, – прервала Роза Марковна. – Им нужен внук Альфонса Ребане. И они почему‑то решили, что на эту роль лучше всего подходите вы. И они заставят вас согласиться на эту роль. В сущности, уже заставили. Вот вам и объяснение всех ваших хорошо организованных бед. Цель? Об этом я только сейчас начинаю смутно догадываться.