— Одна?

Слова падали одно за другим, как капли воды из неплотно закрытого крана. Словно они стеснялись друг друга, встретившись снова.

— Тетя Марта проводила меня.

Летом, когда Свен и его семья снимали на острове дом у тети Марты и дяди Эверта, они не стеснялись. Хотя Свен был на пять лет старше Штеффи, он всегда обращался с ней как с ровней. Они подолгу гуляли с Путте и болтали обо всем на свете. О прочитанных книгах, о войне, о будущем.

Свен собирался стать писателем, хотя его родители хотели, чтобы он был врачом или адвокатом. Однажды он прочитал Штеффи рассказ, который сам написал. Главный герой — молодой человек, ушедший добровольцем на гражданскую войну в Испании, чтобы сражаться за свободу и демократию. Собственно, речь шла не столько о самом солдате, сколько о его младшем брате, который был слишком молод, чтобы последовать за ним. В рассказе описывались мысли младшего брата, когда он читал письма с войны и когда он в конце концов получил известие, что брат пал в бою. Штеффи считала, что это был хороший рассказ, но она не могла понять, как можно страстно желать попасть на войну.

Теперь они сидели за кухонным столом и стеснялись друг друга. Свен ел жаркое из телятины с картофелем, соусом и огурцами. Штеффи ковырялась в своем киселе из крыжовника. Эльна выдворила Путте из кухни и подмела с пола мусор.

В кухню вошла жена доктора:

— Свен! Ты сидишь здесь?

— А ты считаешь, я должен есть в одиночестве в столовой? — спросил Свен. — Вы ведь уже поели.

— Ну ладно, — сказала фру Сёдерберг. — Переоденься, когда закончишь. Мы поедем на вокзал встречать Карин и Улле. Отец обещал отвезти их в новую квартиру, ведь у них так много багажа.

— Поезжайте, — сказал Свен. — Я собирался прогуляться со Стефанией и показать ей школу.

Фру Сёдерберг открыла было рот, чтобы возразить, но прежде чем она успела произнести хоть слово, Свен продолжил:

— Иначе как же она найдет ее рано утром? Ты проводишь ее? Или Эльна? Я не успею, сам начинаю в восемь часов.

— Значит, ты не собираешься встречать сестру? — спросила фру Сёдерберг, но по голосу было слышно, что она сдалась.

— Не дуйся, мама, — ответил Свен. — Заодно мы выгуляем Путте.

Когда фру Сёдерберг вышла из кухни, Свен сказал:

— Ничего, перебьются. Я приму душ и переоденусь, потом выйдем на полчаса. Идет?

Штеффи кивнула. Она помогла Эльне убрать со стола, а Свен в это время исчез в ванной. Затем она ждала в своей комнате. Штеффи слышала, как Свен насвистывал что-то, проходя через прихожую. Спустя несколько минут раздался стук в дверь между их комнатами.

— Ты готова?

Они пристегнули к ошейнику Путте поводок и бегом спустились по лестнице. Пса отпустили, и он помчался, волоча за собой поводок. Ему просто не терпелось выйти. Хотя Штеффи и Свен торопились как могли, Путте стоял у входной двери и смотрел на них, словно удивляясь их медлительности.

Выйдя из подъезда, Свен свернул налево, а через некоторое время снова налево.

Они прошли вниз по усаженной деревьями широкой прямой улице, но в другом месте, не там, где Штеффи и тетя Марта сошли с трамвая днем раньше.

Они стояли на площади, с трех сторон окруженной желтыми кирпичными зданиями — современными, с блестящими стеклами и металлическими оконными откосами на фасадах. Посреди площади стоял фонтан. Огромная мужская фигура с волосами, увитыми водорослями, вокруг него рыбы и морские существа.

— Посейдон, — сказал Свен. — Греческий бог моря. Это и есть площадь Гёта.

Он показал рукой на здания.

— Вон там — городской театр. Дальше — Музей искусств.