– Ваше личное дело, сержант, производит превосходное впечатление. Мне кажется, что через два‑три года вас могут повысить до категории Е‑7. Кроме того, я вижу, что вы бывали к югу от границы. Три раза, верно?

– Так точно, сэр. Дважды в Гондурасе и один раз в Панаме.

– И действовали там отлично. Здесь говорится, что вы в совершенстве владеете испанским.

– Я вырос в этой среде, сэр. – Это сразу узнавали по его акценту. Чавезу хотелось спросить, что происходит, но старшие сержанты не задают вопросов полковникам. И тут же получил ответ на незаданный вопрос.

– Сержант, мы формируем группу специального назначения и предлагаем вам войти в неё.

– Но у меня уже есть приказ, сэр, и...

– Я знаю. Нам нужны люди с хорошим знанием языка, и, черт побери, нам требуются лучшие бойцы, лёгкие пехотинцы, которых только можно найти. Судя по имеющимся у меня данным, вы один из лучших в дивизии. – Выбор, павший на Чавеза, основывался и на других критериях, о которых «полковник Смит» не упомянул. Чавез был неженат. Родители умерли, у него не осталось близких родственников, по крайней мере таких, с кем бы он часто переписывался или разговаривал по телефону. Вообще‑то, Чавез не совсем соответствовал предъявляемым требованиям. У него отсутствовали некоторые свойства, обладание которыми было бы желательно, но всё остальное было в норме. – Предстоит выполнить особое задание. Не исключено, что оно может быть сопряжено с опасностью, но, возможно, никакой опасности не будет. В этом мы ещё не уверены. Потребуется, наверно, пара месяцев на его выполнение, но, во всяком случае, не больше полугода. Затем вы получите категорию Е‑7 и сможете сами выбрать место дальнейшей службы.

– А в чём будет заключаться это специальное задание? – с интересом спросил Чавез. Возможность получить категорию Е‑7 на год‑два раньше обычного очень ему понравилась.

– Я не имею права говорить об этом, сержант. Мне самому не нравится вербовать людей вслепую, – солгал «полковник Смит», – но и я вынужден подчиняться приказам. Пока могу лишь сказать, что вас направят к востоку отсюда для усиленной подготовки. Может быть, на этом все и кончится, а может быть, и нет. Если действительно все закончится на этом, вы все равно получите категорию Е‑7 и право выбора места службы. А если дело пойдёт всерьёз, вас пошлют кое‑куда, где понадобятся ваши навыки и опыт для выполнения этого специального задания. Ну хорошо, могу сообщить, что речь идёт о тайном сборе разведывательных данных. Мы не собираемся высаживать вас в Никарагуа или где‑то в этом роде. Вам не придётся вести секретную войну. – Строго говоря, такое заявление не было ложью. «Смит» не знал точно, каким будет специальное задание, и от него не требовалось высказывать свои догадки по этому поводу. Ему всего лишь сообщили, что требуется для выполнения операции, и его почти завершённая работа заключалась в том, чтобы подобрать людей, способных осуществлять задание, каким бы оно ни было, черт побери.

– Так или иначе, это все, что я могу вам сказать. Наш разговор не должен выйти за пределы этой комнаты – то есть вы не должны обсуждать его ни с кем, ни с кем без моего разрешения, понятно? – властно закончил полковник.

– Понятно, сэр.

– Сержант, мы вложили в вашу подготовку немало времени и массу денег. Настало время вернуть долг. Страна нуждается в вас. Нам требуются люди с вашими способностями, люди, которые знают, как добиваться цели.