Впереди с одной стороны от старой дороги была парковка, огороженная забором из проволочной сетки. И вдруг, впервые за весь мой путь от галереи, я заметила, что на этой сетке уже нет колючей проволоки, которая бы изодрала мою кожу в клочья, вздумай я перелезть.

Оказавшись прямо над тротуаром, я осмотрела улицу. Двигаясь навстречу потоку транспорта, в мою сторону спешили две патрульные машины с мигалками на крышах, их сирены гудели как ненормальные.

Я остановилась, вставила ногу в отверстие сеточного заграждения, а вторую перекинула через него. Теперь я болталась над улицей, надеясь, что в таком положении копы быстрее меня заметят, а Ренли будет труднее до меня добраться. В правой руке я все еще сжимала бутылку, а левой схватилась за рекламный щит, установленный на проволочном заборе.

Тут подбежал Ренли и бросился на меня. Его правая рука была вся в кровоподтеках, напоминающих карту дорог. Он хотел вцепиться мне в глотку, но я разбила бутылку о железную трубу и крикнула, чтобы он не смел ко мне приближаться.

Он схватил меня за плечо. Я уперлась ногой в сетку и выскользнула из его хватки, разорвав штанину о железку. Он снова попытался схватить меня, теперь за волосы. Ему это удалось, и он потянул меня обратно на пути. Я же схватилась за рекламный щит, стараясь удержаться на месте. И изо всех сил ударила Ренли бутылкой по голове.

Закричали мы одновременно: я от ужаса, он от боли. Там, где бутылка впечаталась ему в голову – между лбом и ухом, – зияла рана, кровь заливала ему глаза.

Он отступил на несколько шагов и бросился на меня, как смертельно раненный зверь. Его руки нацелились на мое горло. Я угадала его маневр, метнулась в сторону и распласталась по заднику рекламного щита.

Ослепленный собственной кровью, Ренли не заметил этого, перевалился через сетку ограждения и упал на тротуар, находившийся далеко внизу.

Я перегнулась, чтобы посмотреть на его тело, распростертое на асфальте, и услышала визг тормозов – это резко затормозили машины, чтобы не наехать на него.

Через несколько мгновений к путям подъехали полицейские машины. Я увидела развевающийся хвостик Бренниган, которая крикнула Лазарро, чтобы он проверил состояние Ренли. Сама она побежала в мою сторону, вглядываясь, действительно ли это я смотрю сквозь проволочное заграждение на Фрэнка Ренли.

– Вы не пострадали?

Я покачала головой, боясь заговорить. Подъехали еще полицейские машины и «Скорая». Ренли она уже не поможет. Как там Чэпмен назвал эту улицу? Улица Смерти?

– Оставайтесь на месте, пока не приедут пожарные, чтобы снять вас.

Я кивнула, довернулась ко всем спиной и села на землю. Прислонилась к сетке, растерла икры израненными ладонями и постаралась восстановить дыхание.

Минут через пятнадцать, когда тело уже убрали, я услышала, как Бренниган снова зовет меня. Встала и посмотрела вниз на красную пожарную машину, из которой уже выдвигали лестницу. Двое пожарных поднялись ко мне, представились и пожали мою руку.

– Сможете сами спуститься?

– Я боюсь высоты, – я постаралась улыбнуться, потому что была не в состоянии объяснить им, чего мне стоило залезть на ограждение, когда Ренли пытался убить меня.

– Не бойтесь. Я пойду вперед и буду ждать вас. А Гарри останется наверху и поможет вам залезть на лестницу. Просто закройте глаза и доверьтесь нам.

Когда я снова открыла глаза, то уже стояла на тротуаре. И впервые за все время рассмотрела, что рекламировали на щите, практически спасшем мне жизнь. Это была шестифутовая бутылка водки, напоминающая фюзеляж самолета, а под ней крупными желтыми буквами было написано: «Твое АБСОЛЮТное спасение».

Вокруг собралось столько полицейских, что мне стало неуютно. Пожарные спорили с копами насчет того, кому заботиться обо мне дальше.