Вот теперь вся правда. Почти.

Первый год я отдыхала изо всех сил. Я вступила в Клуб книголюбов, но другие члены начали игнорировать меня, как только узнали, что книг я, вообще‑то, не читаю. По совету терапевта попробовала заняться йогой. По его мнению, это должно было помочь мне от «вспышек раздражения». Оттуда меня изгнала инструктор бикрам‑йоги после того, как попыталась запретить мне пить воду в душном помещении с температурой плюс тридцать восемь градусов. У меня одной, что ли, «вспышки раздражения»? Намасте моей заднице!

Однако в гимнастический зал я продолжала ходить каждый день, чтобы поддерживать себя в форме. Это было абсолютно необходимо, учитывая специфику моей работы. Нужно уметь импровизировать и быть гибкой. Я брала уроки спецподготовки у инструктора «Морских львов». Его звали Бакстер. Это имя, фамилию не помню. Мы были очень близки, и мне он казался верхом благоразумия – для специально обученного убийцы. Всякий раз, когда представляю Черного Оперативника Бакстера, он выпаливает тупые шутки на тему, как мне использовать в качестве оружия ложбинку меж грудей или ягодиц. Впрочем, Бакстера уже нет – погиб.

По зрелом размышлении, я как малыш в том фильме: у меня среди знакомых больше покойников, чем живых.

И еще о моей отставке: я чувствовала себя так, будто остаюсь тайным агентом, работаю по легенде и временно играю роль Женщины‑Определенного‑Возраста‑С‑Юго‑Запада. Если кто спрашивал, чем занималась раньше, я отвечала, что расследовала случаи нарушений авторских прав. Это всегда убивало разговор, потому что все хоть раз да копировали пиратское видео.

Я по‑прежнему способна слиться с любой средой, в которую попадаю, раствориться на заднем плане, с радостью преуспевать в том, о чем другим женщинам моих лет страшно даже подумать.

Вот такая я. И вот что я скрывала от соседей, от моего нового любимого мужа, а порой и от себя самой. Да и кому может нравиться женщина, способная убивать голыми руками? Как я уже говорила, отставка не решила эти проблемы. Вот разве что – тоже по совету терапевта – я прослушала курс по буддизму в университете. Там и встретила Перфессера. И как следствие, вскоре после этого перестала навещать терапевта.

Притяжение возникло почти мгновенно. Во время первой лекции я наблюдала за эмоциональным и сильным доктором Карло Ди Форенца: он вышагивал взад‑вперед перед аудиторией, как тигр в клетке, который сожрал далай‑ламу. В середине обзора циклической природы кармы одна из девушек в топике, выдавливающем ее будто пасту из тюбика, спросила:

– Вы хотите сказать, что «куда бы ты ни шел, ты уже там»?

Профессор застыл на месте, поморгал, не поворачиваясь к говорившей. Тигр, отвлеченный москитом.

– Вопреки тому, что написано на наклейке на бампере, – с подчеркнутой медлительностью подала голос я, – это не совсем точное определение.

Карло наконец повернулся к аудитории и нацелил на меня взгляд. От его ухмылки побежали мурашки.

– Продолжайте, – предложил он.

– На собственном опыте знаю: требуется почти год, чтобы догнать себя. Так что, пока ты в движении, нет нужды беспокоиться.

Мужчина снова заморгал. Я ожидала снисходительного комментария. Он вновь усмехнулся.

– Кто вы? – спросил он, сделав ударение на «вы».

– Меня зовут Бриджид Куинн, – ответила я.

– Бриджид Куинн, давайте обсудим это за обедом.

Почти все студенты захихикали. Только Топик выглядела раздосадованной, что ее предпочли немолодой женщине.

– Думаю, едва ли это возможно в разгар занятий, – заметила я.

– Какого черта! – фыркнул он. – По окончании этого семестра я ухожу на пенсию.

В те дни он держался со мной намного резче.