Совокупность субъективных процессов, связанных с апперцепцией представлений, мы называем вниманием. Для него существенны три момента: доведение представлений до большей ясности; мышечные ощущения, обыкновенно принадлежащие к соответственной области представления; и чувства, отчасти сопутствующие, отчасти предшествующие уяснению представлений. Однако понятие внимания мы относим не к первому, а к двум последним из этих моментов. Вследствие этого апперцепция и внимание относятся друг к другу таким образом, что первая обозначает объективные изменения, происходящие в содержании представлений, а второе — субъективные ощущения и чувства, сопровождающие это изменение и при случае подготовляющие его. Но обе эти стороны относятся одна к другой как частичные явления одного и того же психического процесса. В известных случаях объективный эффект может быть ясен, а субъективная часть процесса слегка заметна, в других же случаях, например при тщетном ожидании, наоборот, субъективная составная часть может достигать большой интенсивности, а объективная отходит на второй план; но как бы то ни было, это все-таки лишь крайности, между которыми лежат постепенные переходы. Во всяком случае внимание не представляет рядом с этими тремя входящими в него факторами сознания какой-нибудь особой деятельности, чего-либо неощутимого и нечувствуемого; ощущения и чувства не являются лишь его эффектами, а все это состояние для нашего психологического анализа просто может быть разложено на названные составные части. Эти входящие в состав внимания элементы вполне объясняют, почему мы смотрим на него как на субъективную деятельность и почему при этом нет надобности принять еще особое сознание деятельности, связанной с другими определенными психическими элементами. Понятие деятельности всегда предполагает два момента: во-первых, изменение в данном состоянии вещей и, во-вторых, субъекта, состояния которого сопровождают это изменение таким образом, что между обоими существует постоянное соотношение, и тогда мы смотрим на субъекта как на действующее лицо, а на наступающее объективное изменение — как на произведенное им действие. Между тем ощущения и чувства, образующие состояние внимания, присоединяются к представлению, которое сделалось предметом апперцепции, не случайно и изменчиво, а напротив, они стоят в определенном отношении к нему. Ведь и сопутствующие ощущения напряжения, так же как предшествующие и сопутствующие апперцепции чувства, вполне зависят от апперципированных представлений и изменяются, когда эти представления становятся иными. Итак, совокупность явлений, составляющих собою процесс апперцепции, вполне подходит под признаки, которых требует понятие деятельности, совершаемой действующим субъектом. Но при этом действующий субъект нам дан исключительно в ощущениях и чувствах, сопровождающих акт апперцепции. Так как эти элементы рядом с их беспрерывной изменчивостью представляют также беспрерывную связь ранее бывших с последующими, то мы представляем себе действующий субъект при всех его изменениях как постоянный. В нашей речи это воззрение отразилось выражением, которое имело решающее значение для дальнейшего развития относящихся сюда понятий, а именно понятие об этом постоянном субъекте в простых суждениях выразилось в местоимении, соответствующем первому лицу.

Таким образом возникает понятие нашего Я, которое, будучи взято само по себе отдельно, совершенно бессодержательно и действительно никогда не может встречаться в нашем внутреннем восприятии раздельно от особых состояний, составляющих все его содержание.