– Давай попробуем еще разок. Кого мы знаем из больших евреев с обширными связями в Израиле?

– Ты пытаешься напугать меня, Ричард? – усмехнулся Кених. Но в следующий миг он снова был серьезен. – Мы знаем несколько таких евреев. Как насчет Ури Ангелла из Голденс Грин? У него есть друзья в посольстве. Я так понимаю, что ты хочешь узнать, ищут ли они все еще Криппнера?

Линзы Гаррисона уперлись в немца с таким напряжением, что совершенно противоречило его слепоте. Он кивнул.

– Я привык полагаться на твое суждение, мой друг. Твой природный инстинкт часто более надежен, чем мои экстрасенсорные силы. Кроме того, инстинкт – ясный и решительный, в то время как экстрасенсорные силы часто бывают расплывчатыми и обманчивыми. Например, мой собственный сон о Машине и Черном озере, замке и всем остальном. Предвидение, да, но я все еще не решил, к чему все это имеет отношение. Ты же, с другой стороны...

– Как любил говорить Томас Шредер, – вставил Кених, – я первым думаю мои плохие мысли, ты называешь это инстинктом, я называю это выживанием. Твоим выживанием, моим выживанием. Мы согласились с тем, что Вятт, пожалуй, не строил Психомех. Хорошо, тогда мои плохие мысли такие: если он не строил, то кто? И зачем он притворяется, что машина – его изобретение? Или, может быть, он боится упомянуть имя настоящего изобретателя?

– Ладно, – сдался Гаррисон, – насчет Криппнера я выясню сам. Как ты и предложил, я сделаю это через Ури Ангелла. Он кое чем обязан мне. Тем временем ты тоже можешь кое что сделать. Поезжай в Винчестер в ММЭ, найди там Джимми Крэйга и пусть он приедет ко мне. Я хочу поговорить с ним – подробно. Ты слышал, что я сказал Вятту.

– О том, что пошлешь своего человека проверить Психомех? Да. Мне показалось, что он подпрыгнул и ухватился за это предложение, пока оно еще висело в воздухе. А кого лучше послать, как не главного инженера ММЭ? Но разве ты не видишь? Вот еще одно свидетельство, что Вятт – не изобретатель Психомеха! То есть я хочу сказать, что если он построил машину, то почему не может отремонтировать ее?

– Деньги, он говорит. Он построил Психомех, так сказать, прямо из головы. Он “понимает” эту машину, это – его дитя, но он не особо разбирается в микроэлектронике. Он не может определить, чего он не понимает. Вот почему ему нужен Джимми Крэйг. Время существенно, понимаешь? Этот парень по уши в долгах. Ему надо сделать деньги и быстро. Это то, что я могу понять. Если у тебя когда нибудь были деньги, то без них тяжело обходиться.

– Нет, – сказал Кених, покачав головой, – слишком счастливое совпадение, здесь еще что то.

– В самом деле?

– Понимаешь, это, наверное, тот Гарет Вятт? Тот самый доктор Гарет Вятт, у которого была интрижка с матерью Терри?

– Да, я знаю, – пожал плечами Гаррисон, – опять совпадение.

– Что, – Кених не поверил своим ушам, – ты веришь в это?

– Да, нет, какая разница? Послушай, Вилли, вот оно! Это Психомех! – Гаррисон хлопнул кулаком о ладонь. – Это та Машина – моя Машина! Больше меня ничего не интересует кроме того, чтобы поехать на этой Машине.

При последних словах Гаррисона Кених почувствовал, как его коротко стриженые на затылке волосы встали дыбом.

– Ричард, это был только сон, – возразил он. – Только...

– Только сон? Где же логика? – резко перебил его Гаррисон, но сразу смягчился. – Послушай, Терри тоже была сном, бомба, которая ослепила меня, была сном. Господи, сон или не сон – другого пути нет, Вилли! Ты понимаешь это? Вспомни: “Машина – РГ/ТШ – Свет!”, – все очень просто.