– Ты разрешишь мне пригласить гипнотизера? Уверяю, это будет профессионал.

– Если это доставит вам удовольствие. Но я все равно до сих пор не понимаю, к чему все это.

– Очень хорошо, я попытаюсь объяснить, но чуть позже. Сначала пойдем со мной.

Шредер встал и подвел своего собеседника к дальнему краю стола, который по существу образовывал платформу большого отражающего телескопа. Он поместил руки Гаррисона на цилиндрическое тело инструмента и позволил его пальцам определить очертания прибора.

– Телескоп, – сказал Гаррисон. – Для...астрологии!

– И астрономии тоже, – ответил Шредер, – но в основном, да, для астрологии. Это древняя и довольно точная наука. Моего личного астролога зовут Адам Шенк. Он претендует на то, что происходит от Блистательного Порты. Порта изобрел фотографию, написал часто не правильно цитируемую “De Furtivis Literarum Norils” и несколько томов по астрологии, геометрии, астральному проецированию и силе человеческой мысли. Он также написал памфлет на реинкарнацию, очень редкая копия которого есть у меня в библиотеке. Я полагаю, что заявление Шенка гениально, потому что он, похоже, сохранил и расширил многие аспекты деятельности Порта.

Шенк приезжал ко мне сюда три недели назад. Он работал, ел, спал, занимался и делал выводы здесь, за этим самым столом, почти в полном одиночестве. Часть из того, что он рассказывал, навела меня на мысль связаться с тобой и привезти тебя сюда. К тому времени я уже решил обеспечить тебя – выплатить свой долг, но после того, что рассказал мне Шенк... – Гаррисон ощутил, как Шредер обреченно пожал плечами. – Теперь это получило дальнейшее развитие.

– На самом деле, – сказал Гаррисон, – я отчасти знаю, что связан с вами. Не знаю как и почему, но чувствую эту связь. Это очень расстраивает меня. Недостаток информации может быть хуже, чем слепота. Все связано в один огромный узел. И мне надо распутать его. Где все это началось?

– Для меня это началось в гитлеровской Германии, – начал свой рассказ Шредер. – У фюрера в чести были те, кто пользовался черной магией, темными силами. И они действительно пользовались. Они задавали ему вопросы, а он обращался за ответами к черным силам. Он верил в метафизическую силу разума. И, поверь мне, он несомненно обладал такой силой или, если ты сомневаешься, послушай его речи. Это были не просто громкие слова, Ричард.

– Может быть, он просто хватался за соломинку, как мы, – сказал Гаррисон. – Я имею в виду его военные усилия.

– Я не знаю. Конечно, он был сумасшедшим. Но если это могло помочь ему править миром, тогда он должен был попробовать. Но все же, он занимался этим поверхностно. Однако в его окружении были... Одно время я был очень дружен с одним из них. Даже несмотря на то, что я всегда считал его человеком с причудами. Определенные эксперименты, в некоторых из них я сам принимал участие, помогли мне убедиться, что потусторонний мир существует более реально, чем это может объяснить официальная наука. Возможно, по мне и незаметно, но у меня очень сильно развита интуиция.

– Я заметил, – ответил Гаррисон с кривой усмешкой, – вы часто действуете интуитивно, как и я.

– Но я также и восприимчив. Кстати, мои предчувствия чаще срабатывают, чем подводят меня. Надеюсь, что скоро мне удастся доказать, что ты – тоже сосуд.

– Сосуд?

– Приемник для неких сил, которые мы обобщенно называем экстрасенсорными.

– Продолжайте дальше, – помолчав, сказал Гаррисон.

– Ну, а в конце войны, после крушения я заинтересовался, скажем так, тайными науками. Я никогда не афишировал этот интерес. То, что я узнал, было выгодным. Понимаешь, в бизнесе я тоже действую интуитивно. К одна тысяча девятьсот пятьдесят второму году я был миллионером, а к пятьдесят седьмому – мультимиллионером.