Короткими, в рыжих веснушках пальчиками Райан дотронулся до бриллианта, потом начал поворачивать в разные стороны сверкающий даже в таком тусклом свете камень.

— Красивое, мам. — Мальчик порылся в кармане. — Смотри, что я выиграл! — В руке он держал серебряный жетон для электронной игры.

Кортни улыбнулась:

— Ну, вернемся обратно?

— Да, мам. Гай обещал научить меня играть в Лягушонка Фроги.

По дороге домой на заднем сиденьи было тихо: уставшие, мальчишки задремали. И когда Джерет повернул с главного шоссе на размытую проселочную дорогу, Кортни, оглянувшись на ребят, тихо проговорила:

— Мне кажется, что нам нужно сесть и серьезно поговорить обо всем.

— Как скажешь, Малыш. Я прямо сейчас к твоим услугам.

Взволнованная, Кортни положила руку ему на колено, сквозь мягкую шерсть чувствуя твердые мускулы. Сердце ее забилось чаще.

— Что тебя беспокоит, Малыш?

— Две или три вещи. Твое колено, наши дома… Моя семья много лет владела этим домом…

— Тебе незачем от него отказываться.

— Тогда ты переедешь ко мне?

— Ну, это не совсем то, что я думал… Сохрани его для Райана или…

— Или?

Машина свернула на подъездную аллею, ведущую к дому Кортни, Джерет сбавил ход и остановился. Оглянувшись назад, на спящих мальчиков, он закончил:

— Или для нашего младшего. Кортни, если ты вдруг захочешь ребенка, твой муж будет на верху блаженства, — прошептал он ей на ухо. Она обвила его шею руками и подставила губы для поцелуя. Вскоре они все же были вынуждены отодвинуться друг от друга. Джерет вздохнул.

— Вот тебе и свидание… У меня было столько планов…

Машина тронулась, и они подъехали к крыльцу.

— Джерет, я не уверена, что смогу жить в твоем доме. Там так темно и столько разного хлама, инструментов… перца.

— Я знал, что ты так скажешь. Но ведь это — моя жизнь.

Кортни застыла, затем услышала его смех, почувствовала, что он дотронулся до ее подбородка.

— Извини, Малыш, никак не могу отучить себя от насмешек. Мы отремонтируем дом. Только, пожалуй, я не добавлял бы розового.

— Ну, розовый вовсе необязательно, лишь бы было чисто, светло и уютно.

— Завтра же куплю краску. Какую тебе хотелось бы?

— Что-нибудь веселенькое.

— Красное?

— Что ты, нет. Может, желтое?

Кортни уже представила себе мягкий кремовый цвет, потом взглянула на Джерета и забыла о всех домах и расцветках: лунный свет смягчал острые черты его лица, и ей страшно захотелось прикоснуться к нему.

— На какое число мы назначим свадьбу? — спросил Джерет. — Давай устроим все как можно скорее.

— Ты представляешь, что нам нужно будет сделать! Отремонтировать дом, сменить мебель, да и мальчикам стоит дать время, чтобы они смогли привыкнуть к мысли о будущей перемене в их жизни.

— Обязательно.

Остановив машину рядом с черным ходом, Джерет сказал:

— Я отнесу Райана в спальню.

— Он и сам может дойти.

— Нет, я перенесу его, а ты пойди и расстели ему постель.

Кортни быстро прошла в комнату Райана и откинула покрывало на его кровати. Господи, каким обычным уже казалось ей то, что Джерет несет в дом спящего ребенка. Сообща они раздели его, уложили в постель.

— Ты иди, и в машине скоро станет холодно.

— Знаю, — ответил Джерет, однако притянул Кортни к себе. — Не могу поверить в свою удачу, Малыш.