— Какие еще деньги? — Недовольно спросил Анисимов. — Что за деньги?

— Ну, баксов двести отстегните, Олег Евгеньевич…

— Да за что? За что я тебе должен платить? Срываться среди ночи, нервы себе портить…

Анисимов сидел в ночном клубе «Галерея». И, если честно, ему было ужасно скучно. Нечего было делать сегодня Анисимову в «Галерее». Но привычка к светской тусовке заставляла его пить уже четвертый бокал пива и улыбаться всяким идиотам, подходившим к его столику, многозначительно подмигивая, показывая своим телкам, что они знакомы со скандальным репортером.

— А если мне наплевать на эту вашу информацию? — снова спросил Олег Евгеньевич.

— Давайте так: вы приедете домой, а я вас встречу у подъезда. Скажу первую часть, и если вас дальнейшее не заинтересует — разойдемся. Если же будет интересно, тогда вы даете деньги, а я выдаю, что знаю.

— Ладно. Только…

— Да не бойтесь вы, елки-палки, я не грабитель, не бандит… И не мент. Я же говорю: на «Ленфильме» работал, потом перешел на телевидение. В монтажной сидел.

— Как звать? — на всякий случай спросил Анисимов. Он не знал никого их этих молодых ребят, множество которых пришло за последние два года на телестудии города, но, имиджа ради, давал понять, что ему якобы знаком поименно огромный штат питерского телевещания.

— Петя. Петр Трифонов.

— Ладно…

Анисимов встал и подошел к знакомому бандиту, торчавшему у стойки бара:

— Витя, слушай, не мог бы ты со мной съездить?

— Куда? — Витя взглянул на Анисимова с интересом.

«Конечно! — подумал Олег. — Небось думает, на очередную съемку какой-нибудь чернухи…»

— Домой ко мне. Прошу тебя просто меня проводить. Тут звоночек был странный: хотят встретиться со мной… Какой-то пацан — вроде бы разборку хочет учинить. Может, подстрахуешь? Они, пацаны эти, отмороженные, сам знаешь; от одного-двух я бы отбился. Ну а если их там больше? Может, посмотришь? Или просто в тачке посидишь? Это пять минут — тут рядом!

Витя прищурился. Он внутренне усмехнулся, когда услышал фразу журналиста о том, что от одного-двух тот бы отбился… Такого хиляка любой отмороженный может просто на испуг взять. Но Витя журналиста Анисимова уважал: передачи этот дохляк делал интересные, фильмы документальные — все-таки и того лучше. Веселей, чем боевики голливудские, смотрелись анисимовские картины. И вообще, дружить с ним было полезно. Анисимов частенько имел «горячую» информацию и охотно делился ею с братвой. А это являлось делом важности первостепенной. Так что Витек, как и многие его кореша, Анисимова в определенном смысле ценили и, можно сказать, уважали. Правда, ровно настолько, насколько можно уважать дохлого фраера, пусть умного и полезного.

— Поехали, — ухмыльнулся Витя. — Прикрою тебя, фигли мне… Все равно торчу тут без толку. Только я без тачки: Серега уехал по делам — жду вот, а его все нет. Забухал, наверное, где-то, собака бешеная!..

Езды от клуба до дома Анисимова было, действительно, минут десять.

Они сели в «Волгу» Олега, и через несколько минут Анисимов остановил машину возле своего подъезда.

— Ну? Где твой отмороженный? — спросил Витек. — Пойдем, глянем…

Он открыл дверцу, начал вылезать из салона (который казался тесноватым для габаритов молодого и уделяющего много внимания своей фигуре бандита) — и вдруг как-то очень резко дернулся назад в салон: упал на переднее сиденье и вытянул было руку перед собой, словно защищаясь от невидимого противника… Анисимов увидел, что на улице, напротив захлопнувшейся за Витьком дверцы маячит чья-то фигура.