— Ну-ну, — фыркнула Елагина.

Раздавшийся звонок прервал дискуссию, однако повторялись такие разговоры постоянно, и Настя все время ловила на себе враждебные взгляды. Страсти улеглись только месяца через два-три, когда стало уже привычным видеть Настю и Игоря вместе.

Теперь она уже с улыбкой вспоминала всю эту историю, происходившую так давно — в далеком седьмом классе. А теперь уже последний год, и прощай, школа! Начнется настоящая жизнь, в которой никто уже не будет их с Игорем считать неразумными детьми. Как, например, его родители.

При мысли о родителях Игоря Настя помрачнела. Завтра идти на день рождения к Алевтине Григорьевне, его маме, а так не хочется! Настя вообще как-то неуверенно чувствовала себя у Игоря дома, хотя его родители никогда не показывали ни тени неприязни к ней. Тем не менее она каким-то шестым чувством ощущала недоброжелательство, исходившее от них, в особенности от Алевтины Григорьевны. Ну что ж, в общем-то нормальное дело. Настя уже давно начала читать книжки по психологии брака и про всяческие сложности, связанные с семейными отношениями, — к предстоящему замужеству она готовилась серьезно, хотела, чтобы в ее семье все было без ненужных ссор, чтобы между ней и Игорем не было никаких дурацких конфликтов на пустом месте, как это нередко случается. Из книжек этих Настя знала, что нередко девушке приходится сталкиваться с непреодолимой ревностью матери ее избранника. Что ж, спасибо и за то, что Алевтина Григорьевна по крайней мере открыто не показывает своей неприязни.

Игорь как будто почувствовал, о чем она думает, нарушил молчание, в котором они сидели на скамейке рядом с Настиным домом — ставшие традицией десять минут после того, как он проводит ее домой с тренировки.

— Настя, ты помнишь про завтра? В пять часов, не забудь.

— Помню. Игорек, а может быть, ты за мной зайдешь?

— Зачем? — удивился Игорь.

Настя принялась смущенно разглядывать ремень своей потрепанной спортивной сумки.

— Ну… не знаю… Просто так, — дала она исчерпывающее пояснение, стараясь не смотреть Игорю в глаза.

Он ласково, но настойчиво приподнял ее голову за подбородок и вопросительно заглянул ей в лицо.

— Эй, маленькая, ты что?

— Нет, ничего. Просто я немного стесняюсь. Там же, наверное, гости будут.

Игорь рассмеялся:

— Ну, будет человека четыре. Так ведь, Настя, это же люди будут, а не монстры, не зомби и не мутанты. Честное слово!

Настя тоже расхохоталась, но разговор этот не шел у нее из головы. Вечером, когда они с матерью ужинали, Елена Павловна осторожно поинтересовалась у Насти:

— Дочка, так ты в педагогический надумала все-таки?

Настя удивленно отставила чашку с чаем и взглянула на мать:

— Мам, ну конечно! Странный вопрос, вроде уже выяснили все. И кстати, почему «все-таки»?

Мать озабоченно покачала головой:

— Ты, дочка, пойми меня — я же за тебя беспокоюсь.

— А чего за меня беспокоиться? — спросила Настя уже немного раздраженным тоном.

Елена Павловна немного помедлила с ответом, но потом все же нерешительно произнесла:

— Ты, Настя, не сердись. Я вот что беспокоюсь-то: а ну как ты надумаешь сразу после школы замуж выскочить? Тогда уж прощай, институт. А мне так хочется, чтобы ты образование получила. Ты, дочка, сейчас и сама не понимаешь, как это важно.

Настя хотела было резко сказать, что та уже замучила ее своими вопросами, но, взглянув на худенькую фигурку и усталое лицо матери, сдержалась и ласково ответила:

— Мам, ну что ты волнуешься? Я тебе уже говорила — свадьба не раньше чем на втором курсе.