— Ничем! Но это ничего не меняет… Я не желаю жить в вашем доме, а если вы будете меня заставлять, то подам в суд.

— А, понятно. Я могу оставаться вашим опекуном, пока не мешаю вам делать то, что вы хотите, — сурово проговорил он. — Вот в чем дело. Ваш отец испортил вас, дорогая, и сделал самой себялюбивой дрянью, какую я когда-либо встречал в жизни.

Обиженная и напуганная, Сабрина отвернулась, чтобы скрыть выступившие на глазах слезы. Это нечестно. Это несправедливо. Ей все было позволено, но она никогда не пользовалась этим. Она чуть было не выдала, как больно он задел ее, но ее гордость пришла ей на помощь.

— Вы не имеете права меня судить… Ведь вы даже не знаете меня!

— И слава Богу! — сказал он, вставая. — Но я могу судить вас, потому что ваш отец дал мне это право, и в будущем я собираюсь всерьез воспользоваться им.

Слезы мгновенно высохли.

— Я ненавижу вас, Бретт Данджермонд! И я все сделаю, чтобы вы не были моим опекуном!

Бретт насмешливо улыбнулся.

— Знаете, радость моя, я думал, нам потребуется больше времени, чтобы дойти до этого разговора. — Он почти по-хозяйски провел рукой по ее шее. — Конечно, я знал, что мне придется разыграть из себя неуступчивого воспитателя, чтобы разъярить вас и чтобы вы с радостью приняли любое мое предложение. Вы сказали «все», Сабрина? Правильно?

Сабрина опять начинала чувствовать на себе власть его тела и не заметила расставленной ловушки. Она кивнула. И даже крикнула:

— Да! Все!

Жадеитовые глаза скользнули по ее лицу, потом по ее шее, груди, бедрам.

— Тогда, — хрипло проговорил он, — я думаю, мы договоримся.

Он нежно коснулся губами ее губ, и Сабрина была не в силах противиться ему. Она не могла ни о чем думать, когда он был так близко, когда его руки гладили плечи, а его язык ласкал уголки ее губ.

— О чем договоримся? — с трудом выдавила она из себя.

Он поднял голову, и она замерла от страха, увидав выражение его лица.

— Очень просто, Пурпурная лилия, — хрипло прошептал он. — Очень просто, тигровая лилия. Вы на шесть месяцев становитесь моей любовницей, а в конце этого срока я передаю вам права на все ваше проклятое состояние. Думаю, что это честная цена за шестимесячное обладание вашим прелестным телом. Ну, как?..

Глава 24

Сначала Сабрина не поняла. Прошло несколько минут прежде, чем она с трудом переспросила:

— Я… я… любовницей? Вы хотите, чтобы я стала вашей любовницей?

Его лицо ничего не сказало ей.

— Хочу! И всегда хотел. Я предложил вам когда-то стать моей женой, но этого оказалось недостаточно. Ведь тогда я был гол как сокол. На сей раз я не так глуп, хотя гораздо богаче, чем тогда. Тем не менее я больше не собираюсь покупать жену. Любовницу, другое дело…

Сабрина не знала, как удержалась, и не выцарапала ему глаза. Наверное, она вспомнила, чем он ответит ей, а может быть, инстинктивно поняла, что он провоцирует ее, потому что только и ждет, как бы заполучить ее в свои объятия. А что, если он дотронется до нее или поцелует ее?.. Сабрина в отчаянии закрыла глаза. Если он ее поцелует, никакого решения не потребуется.

Отвернувшись и борясь сама с собой, Сабрина прошептала:

— Мне надо подумать.

Совсем не это она хотела сказать. Она хотела бросить оскорбление обратно ему в лицо, но язык не послушался ее…

— Как угодно, — с явным безразличием ответил Бретт. Он направился было в спальню, но остановился на пороге и поглядел на замершую в дверях Сабрину. — Думаю, вам известно, — тихо сказал он, — что я нетерпеливый человек, очень нетерпеливый. В конце концов, я шесть лет ждал этого часа и не намерен ждать больше.