Я даже не стала на это отвечать.

— А что плохого в черлидершах? — спросил он, довольный тем, что меня разозлил. — Я не говорю, что мне нравятся только черлидерши. У меня просто нет предубеждений.

— Это не предубеждение, — твердо сказала я.

— Нет? А что тогда?

— Меня раздражает сама идея черлидерш, — сказала я. — Красавицы по бокам спортплощадки, убеждающие парней в том, что они крутые.

— Ты судишь о людях, которых не знаешь, обсуждаешь их внешний вид и делаешь выводы. По мне, похоже на предубеждение, — сказал он.

— Нет у меня никаких предубеждений! — не сдержалась я.

Мы были одни в этом поле. Наверху — оловянно-розовое небо, а вокруг — только силуэты голых деревьев, похожие на тонкие руки, прорывающиеся из-под земли. Белый кружащийся снег, свист ветра и тени домов вдалеке.

— Слушай, — сказал Стюарт, не желая прекращать свою дурацкую игру, — откуда тебе знать, что в свободное время они не работают медсестрами? Или, может, котят спасают или кормят бедных.

— Потому что они не делают ничего такого, — сказала я и обогнала его. Я поскользнулась, но удержала равновесие. — В свободное время они делают эпиляцию воском.

— Ты все выдумываешь, — крикнул он мне в спину.

— Ною мне бы не пришлось объяснять. Он сам бы все понял.

— Знаешь, — спокойно сказал Стюарт, — может, этот Ной и вправду такой чудесный, как ты говоришь, но лично я пока не впечатлился.

Мне все это надоело. Я развернулась и решительно зашагала обратно.

— Ты куда? — спросил он. — Эй, да ладно тебе…

Он пытался сделать вид, что не произошло ничего особенного, но мне все это надоело до чертиков. Я шла быстро, не останавливаясь.

— Обратно далеко идти! — прокричал он, стараясь догнать меня. — Не надо! Я серьезно.

— Прости, — сказала я, стараясь сделать вид, что мне все равно. — Просто я подумала, что мне лучше…

Раздался новый звук. Новый звук на фоне свиста ветра и скрипа снега. Он был похож на треск бревна в костре, и в этом чувствовалась какая-то неприятная ирония. Мы оба застыли. Стюарт бросил на меня тревожный взгляд:

— Не двиг…

И лед ушел у нас из-под ног.

(глава шестая)

Вы, наверное, никогда не проваливались под лед на замерзшем ручье. Вот как это происходит.

1. Вам холодно. Так холодно, что Отдел оценки и регулирования температуры, узнав об этом, заявляет: «Нет, это вы без нас, мы пас», вывешивает табличку «Обед» и возлагает всю ответственность на…

2. Отдел боли и реакции на нее, который, получив из температурного отдела абракадабру, в которой ничегошеньки не понимает («А наше ли это дело?»), начинает жать на все кнопки подряд, вызывая у вас странные ощущения и подключая к работе…

3. Отдел замешательства и паники, где всегда найдется тот, кто готов по первому же звонку подойти к телефону. В этом отделе только и ждут, чтобы взяться за работу. Всем известно — в Отделе замешательства и паники обожают нажимать на кнопочки.

Из-за этой бюрократической неразберихи в наших головах мы со Стюартом в первую секунду оказались неспособны что-либо сделать.

Когда мы немного пришли в себя, я смогла осознать, что происходит. Хорошие новости — мы ушли в воду только по грудь. Ну, не мы, а я. Я ушла в воду по грудь, а Стюарт — по середину живота. Плохие новости — мы провалились в дыру во льду, а выбраться из дыры во льду сложно, если ты застыл от холода.