— И все-таки ты медлишь, — говорит Астон. — Узри бесполезность Западных.

Я разворачиваюсь, направляя шип ему в голову.

— Тогда вперед, — говорит он. — Я даже облегчу это для тебя. — Он держит ладонь перед шипом ветра, шевеля своим мизинцем. — Отрежь кусочек.

Я соблазняюсь.

На самом деле.

Но я не могу.

Астон с отвращением качает головой:

— Вот, пожалуйста, мчишься по всей стране, притворяясь, что ты готов сделать все, что потребуется. Но твои инстинкты всегда будут замедлять твою руку, не так ли? И когда это случится, твоя маленькая подружка умрет.

— Заткнись!

— Ты не можешь остановить меня, — заявляет Астон. — И ты не сможешь остановить Райдена. Он сломает твою девушку кусочек за кусочком. И когда она наконец сделает свой последний рваный вдох, она будет знать, что мальчик, ради которого она пожертвовала всем — Западный, на защиту которого она потратила свою жизнь — не смог найти желания спасти ее.

— ЭТОГО НИКОГДА НЕ ПРОИЗОЙДЕТ!

— Тогда докажи. Причини мне боль. Причини боль ей. — Он указывает на Ареллу. — Покажи мне, что ты можешь кого-нибудь ранить.

— Ты хочешь боли? — спрашиваю я, сжимая шип ветра так сильно, что он чувствуется готовым распутаться.

— Я хочу, чтобы ты доказал, что у тебя есть шары, чтобы сделать то, что должно быть сделано.

— Отлично.

Я глубоко вздыхаю.

И пинаю его по шарам.

Астон падает на колени, хрипя также как и я, когда мой друг Айзек случайно пнул меня по шарам на уроке физкультуры.

Это боль, которую понимают только парни… если честно, я не был уверен, мог ли бы Астон почувствовать ее, так как я понятия не имел, не повредил ли Райден его хозяйство. Становится ясно, Райден этого не сделал, потому что Астон сгибается пополам и смотрит в никуда.

— Это… ничего… не… доказывает, — бормочет он.

— На самом деле доказывает. Это показывает, что я борюсь по-своему, насилие не для меня. Я только что причинил человеку огромную кучу боли, а меня даже не подташнивало.

— Ты думаешь, что Райден позволит тебе подобраться к нему настолько близко, чтобы ты смог его пнуть?

Он шипит команду через зубы, и порыв наматывается вокруг моей шеи, сжимая настолько сильно, что перед глазами мелькают пятна.

— ОТПУСТИ ЕГО! — кричит Солана, но ее следующие слова звучат очень далеко.

Я застрял в этом странном мареве между паникой и провалом в памяти, поэтому я не могу точно сказать, что происходит дальше. Все, что я знаю, порыв рушится, и я получаю столь необходимый воздух.

Когда моя грудь вздымается, я обнаруживаю, что Солана и Астон играют в эпического рода гляделки.

— Пришло время сказать твоему жениху, что мы только что обнаружили, — говорит Астон. В его голосе нет ни капли поддразнивания. — Пять секунд… четыре… три…

— Я отдала комнаду, ясно? — спрашивает Солана, не глядя на меня.

— Судя по идиотичному взгляду на твоем лице, — добавляет Астон, — предполагаю, ты понятия не имеешь, что это означает. Подумай. Порыв, которым я напал на тебя, был сломан. Единственные люди, которые могут управлять ими…

Я отступаю назад, когда понимаю, как закончить предложение.

Солана использовала силу боли.

Глава 10

ОДРИ

Гаса рвет кровью.

Между каждым позывом он умоляет меня не волноваться.

Но я сомневаюсь, что он переживет еще один раунд пытки от Райдена.