-Майкл, это уже не важно.

   -Прекрасно!

   -Это все равно случилось бы!

   -Черта с два!

   -Дело не в...

   Он развернулся к ней и глаза его горели.

   -Я знал, что из-за тебя попаду в неприятности! Знал! Все время себе говорил об этом!

   Он отвернулся.

   -Дурак! Сентиментальный идиот! Связался с этой помешанной! Этой трусливой бабой! С...

   Анна распахнула дверь и выскочила из машины.

   -Эй, ты куда? Стой!

   Майкл выбрался из машины и бросился вслед за ней. Анна быстро шла по шоссе, освещенная огнями "Сабурбана".

   -Вернись!

   -Я не хочу тебя видеть! Ты жалкий и отвратительный!

   -Черт, да постой же ты!

   Анна не ответила.

   Майкл остановился.

   -Ты права, - сказал он.

   Анна тоже остановилась и повернулась к нему.

   -Это не важно, - сказала она. - Уже не важно.

   Майкл медленно подошел к ней.

   -Анна, прости.

   Из ее глаз катились слезы.

   -Прости, - повторил он. - Кажется, я испугался. Я наорал на тебя. Прости.

   Она кивнула и попыталась улыбнуться.

   -Что нам теперь делать, Майкл? Что нам делать?

   Они вернулись в машину. Анна аккуратно закрыла за собой дверь и посмотрела на Майкла. Почувствовав ее взгляд, он быстро заговорил.

   -Это топливный привод. Когда солдаты осматривали баки, мне пришлось отсоединить его. Наверное, я плохо укрепил шланги и, когда мы попали в яму, они выскочили.

   Он замолчал.

   -Майкл?

   -Что?

   -Это конец?

   Он не ответил и переключил передачу. "Сабурбан" медленно покатился по дороге.

   -Куда мы едем?

   -Вперед.

   Анна хотела что-то сказать, но промолчала. Где-то в груди, между ребрами, зашевелился холодный страх. Она еще не осознала случившееся. Пытаясь сохранить себя, сознание заперлось на замок и ждало. Вместо него из своих тайных нор выползли инстинкты и стали слушать, смотреть, оценивать - искать способ выжить.

   Анна открыла окно.

   -Очень воняет бензином.

   Майкл кивнул.

   -Скоро выветрится.

   Он включил дополнительные фары.

   "Сабурбан" достиг скорости тридцать пять миль в час и больше не разгонялся. Под колесами снова зазмеилась желтая разделительная полоса.

   Они ехали молча, погруженные каждый в свои мысли. Движение было бессмысленным, но оба ухватились за него, как за спасительную веревку, которая позволяла отложить тот момент, когда придется осознать то, что с ними произошло. Они казались спокойными: не кричали и не бились в истерике, но оба чувствовали, что само их движение хуже всякой истерики. Это было сумасшествие - они не могли принять то, что случилось.

   Большая яркая луна всходила перед ними и изливала свой свет на дорогу, тонкой черной линией разделявшую равнину. Черная земля, черное небо, а между ними - маленькая белая точка, пытающаяся разогнать мертвую темноту. Больше никакого движения. Чужой новый мир застыл, словно ожидая чего-то.

   В холодном белом свете пейзаж превратился в гротеск. Все казалось вылитым из серого блестящего металла. Краски исчезли. Даже разделительная полоса, при свете солнца казавшаяся ярко-желтой, стала серой. Иногда она пропадала, потом появлялась вновь. Линии стали неровными и зазубренными, будто кто-то пытался стереть их ластиком.

   Фары выхватили небольшую выбоину, "Сабурбан" слегка тряхнуло.