– Но ведь не обязательно…

– Здесь обязательно. Легче столкнуть планету с орбиты, чем заставить женщину не быть женщиной. Здесь это так. Только так.

– Несмотря на то что мы побратались с Эей?

Снежка только вздохнула. Прикусив губу, она отвела взгляд. Нет, её губы запеклись не от жара. И руки её были окровавлены не только ремнями; сколько раз ей, наверное, вот так приходилось умерять другую, большую боль.

Я молча привлёк её к себе. Она вжалась лицом мне в грудь и затихла. Ничего не надо было говорить, мы и так слышали друг друга. “Тебе было так плохо?” “Очень. Когда меня повели на смерть, я обрадовалась, сама я не решалась…” “Тебя били?” “Не то… Меня учили жить. Не спрашивай”. “Какое счастье, что ты не смогла…” “Просто это была не та смерть. Слишком мучительно и долго”. “Я всегда буду любить тебя. Тебя, а не Эю”. “Знаю, поэтому и говорю так спокойно. Но она не должна знать, что ты её не любишь”. “Это невозможно”. “Это просто, у неё другие представления о любви. Не беспокойся, все будет не так плохо”. “Я не беспокоюсь. Я ищу и не могу найти другой выход. Туда, к своим”. “Знаю…”

– Выпусти, – сказала она.

Я разжал объятия.

Снежка села, подперев подбородок. Она молча и пристально смотрела на пламенеющие скалы, но видела ли она их? Я больше не слышал её мыслей и не решался переступить порог её молчания. Лицо Снежки было неподвижно, как маска, только сполохи огня пробегали по нему тенями.

Над скалами внезапно, как прежде, снова пронёсся протяжный ноющий вопль огневика, в чёрном куполе ночи снова приоткрылось другое небо, просияла россыпь чужих звёзд.

– Он жалуется, – тихо сказала Снежка, когда все затихло.

– Похоже, – согласился я.

– Не только похоже. Я долго за ним наблюдала, очень долго. Ему одиноко и холодно.

– Холодно?

– Да.

– Ты не можешь того знать.

– Я чувствую.

– Ты думаешь, оно существо?

– Мне кажется, да.

– Что ж, может быть. Нам от этого не легче.

– Не легче, – эхом отозвалась Снежка. – Для возвращения нужна энергия.

– Много энергии, – добавил я.

– Её здесь сколько угодно, – спокойно сказала Снежка. – В нем.

– Он с нами ею не поделится. Скорее наоборот.

– Возможно. У тебя есть шнур?

– Какой шнур?

– Лазерный, разумеется.

– Конечно. – Я покачал головой. – Ничего, малыш, не получится. Лавовое озерцо не даст столько энергии.

– Так подключись к огневику.

– Ты шутишь?

Нет, она не шутила. Спокойно и ясно глядя на меня, она повторила своё предложение подключиться к огневику, словно к банальной розетке.

– Тоже выход, – закончила она как ни в чем не бывало.

У меня обмякли колени.

– Он же разнесёт нас в клочья!

– Если заметит. – В её устало неподвижных глазах переливался жаркий отсвет багровеющих скал. – Если вообще заметит. Я подходила к нему близко, как только могла. Он… Мы, люди, для него не существуем. Наверное, и канализирующий луч лазера для него не более ощутим, чем укус комара. Мы ведь не каждого прихлопываем. А если прихлопываем, то сразу…

Она глянула на меня снизу вверх.

– Я говорю глупости, да? Вероятно, глупости. Ох, милый, мне так хочется домой! Но ты не обращай внимания, можно прожить и так, как мы решили.