Ствол снова даванул под лопатку. Фургон, приоткрыв черную пасть, готовился нас заглотить. Два грубых толчка, и мы очутились на грубой мешковине, брошенной прямо на пол. И только поднявшись, я обнаружил, что створки фургона опередили меня, сомкнувшись и отрезав от нас окружающий мир. Затемненные маленькие оконца почти не пропускали света, день сменился сумерками. Кашлянул незнакомый мотор, часто задыхаясь, заперхал. Качнувшись, наша «карета» покатило в неведомое.

— Смотри-ка! — напарник подтолкнул меня в бок, и по его враз побледневшему лицу я сразу понял, что это Нашествие. Я не знаю, откуда это в нас, но страх перед рыбьим богом — единственный страх, которого мы не умеем скрывать. Обернувшись, я разглядел стайку налимов, лениво спускающихся в наш котлован. Часовые по краям провала успели залечь. Темная униформа делала их практически незаметными на фоне развороченной земли. Другое дело — мы. В серо-желтых робах, копошащиеся, мы несомненно представляли собой лакомую и желанную цель.

— Черт! Почему они не стреляют? — позабыв о растяжках, работяги один за другим выпрямляли спины, разворачивая головы в сторону наплывающих рыбин. Кое-кто начинал уже пятиться, хотя помышлять о бегстве было более, чем глупо. Общеизвестно, что рыбы реагируют на движение. Кроме того здесь не было ничего, что хоть в малейшей степени можно было бы назвать укрытием.

— Эй, вояки! Вы что, охренели?

Это выкрикнул один из «воров», прибывших на работы для помощи и содействия охране. Когда со строительством что-то не ладилось, начальство обращалось непосредственно к криминальным тузам и положение исправлялось в самые кратчайшие сроки. На этот раз привилегированное племя тоже оказалось в критическом положении. Судя по всему, охрана и не думала стрелять. Ясней ясного, что нас отдавали этим чудовищам на съедение. Это принималось умами простых смертных, но «ворье», кучкой расположившееся чуть в стороне от общей массы работяг, не на шутку переполошилось.

— О, дьявол! — мой сосед поднял с земли булыжник и окинул заключенных сверкающим взглядом. — Да бросайте же эти чертовы растяжки! Слышите?.. Вставайте плотно друг к дружке. Быстрее, черт возьми!..

Мысль была предельно простой. Частенько людская скученность отпугивала обитателей океана. Рыбины без раздумий нападали на одиночек, но перед шеренгами людей порой пасовали.

— Заключенные три, одиннадцать и пятнадцать! Подтянуть правый трос!..

Я не поверил ушам. Нами продолжали командовать как ни в чем не бывало. Затевался чудовищный эксперимент. Налимам предлагалось поедать нас по собственному выбору и усмотрению, мы же обязаны были возиться с этой чертовой мачтой!..

— Открывай огонь, вохра!..

Это снова вопили уголовники. Один из налимов наплывал с их стороны. А в следующую секунду все пришло в движение. Люди бросились друг к дружке, стремясь втиснуться в середину толпы, Налимы же атаковали самых нерасторопных, и первые предсмертные крики резанули слух.

— Стреляйте же, скоты! Стреляйте!.. — это кричал уже не один я. Кричали все разом. Но никто из охраны по-прежнему не открывал огонь. Я видел стволы их ружей, черными палочками замершие на краю обрыва, и широкий раструб мегафона, из которого вперемешку с руганью продолжали доноситься приказы, касающиеся фиксации растяжек.

Я бы не сумел сказать точно, сколько это продолжалось. Но вся команда «воров» была проглочена на наших глазах в течение полуминуты. На сгрудившихся работяг рыбины так и не решились напасть.