Но так и не проронив ни слова Целительница покинула палату, оставив меня наедине со своими мыслями. Правда мысли эти были какими-то ленивыми и однообразными. А потом я и сам не заметил, как заснул.

Проснулся оттого, что кто-то осторожно тряс меня за плечо.

– Егор?

– Вечер добрый, боярич! – радостно улыбнулся Зареченский. – Ну и напугал же ты нас. Боярышня Василиса до сих пор места себе не находит. А Ирина ругается на каких-то старых дураков и постоянно готовит. Причем с таким злым лицом, что мне совсем не хочется её готовку пробовать.

Я тоже улыбнулся. Даже не ожидал, что буду настолько рад видеть этого человека. Да и упоминание о Василисе и Ирине отозвались теплотой в душе.

– Привет, Егор! – поздоровался я. – А Эльза что делает?

– А немка на пару с китаянкой тренируются постоянно. Лупят друг друга так, что даже мне страшно.

– Тренироваться полезно, – хмыкнул я. – А ты меня приехал забрать?

– Я бы с радостью забрал, боярич, да Добромила не велит, – развел руками воин. – Говорит, что не раньше, чем завтра домой тебя отпустит.

– Завтра тоже неплохо. Сегодня хоть отосплюсь с запасом. А скажи мне, Егор, что сейчас в роду творится? Слышал я тут, – я кивнул в сторону спящего Вторуши, – что разборки были…

– Да никто ничего толком не знает. А кто что-то слышал или видел, тот молчит. Приказали, видимо. Только слухи… Но их, уж прости, пересказывать не хочу. Ясности не внесут, а вот сумятицы добавить могут. Знаю лишь, что Иван Васильевич уехал куда-то. Говорят, надолго.

– А Василиса? Ничего не говорила?

– У Боярышни сейчас только о тебе голова болит, – лукаво улыбнулся Егор.

– Понятно, что ничего не понятно, – улыбнувшись в ответ, произнес я. – Я тут одну версию событий уже услышал… Но хотелось бы и про настроения в роду узнать.

– Не знаю, боярич. Прости, – пожал плечами парень и с неприязнью покосился на спящего Вторака. А затем ещё и с явной укоризной в голосе добывал: – Не хочу попросту языком трепать. Не дело это.

– Ну да и ладно. Потом разберемся. Может Васька чего узнает. Нам теперь о другом надо думать.

– Это о чём же? – заинтересовался Егор.

– Как жить дальше, – улыбнулся я. – Иван Васильевич уехал. Боярин Михаил нас не жалует. Точнее – не жалует он в основном меня, но думаю, что и соратников моих не особо любит. Но главный вопрос, это даже не как жить, а на что. Мне и так-то содержание копеечное боярин Иван выделил, а теперь и его вряд ли увидим. Вот, кстати, Егор, а тебе-то кто жалование платит? И платят ли вообще?

– В этом месяце заплатили как всегда, да ещё и боевых добавили. Как положено. А выдают деньгу в казначействе рода. Там же и тебе, боярич, должны содержание выплачивать.

– Боевых? – заинтересовался я.

– Ага. У нас ведь как – в мирное время жалование одно. Если в поход пошёл, то доплачивают. А если в бою побывал, то боевых денег добавляют. Вот и мне выдали.

– Хм… А мне, получается, боевые не положены…

– Почему не положены? – искренне удивился воин. – Всем дают.

– Всем, да не всем. Иван Васильевич ничего не говорил.

– Ты уж прости, боярич, – хмыкнул Егор, – но не того полёта ты птица, чтобы глава средней ветви тебе лично деньги выдавал. Он скорее всего и думать о том не думал. У бояр голова о другом болит.

– И что же делать? – растерянно спросил я.