— Вот уж не ожидал, что увижу такое: моя Люсинда лишилась дара речи!

— О, Джо! — Люси едва сдержалась, чтобы не расплакаться. — Я так тебя люблю…

— Тогда скажи, что согласна стать моей женой. И быть моей единственной до конца жизни.

— Я согласна, — прошептала она и рассмеялась, вытирая слезинки со щек. — Конечно, любимый, согласна, согласна.

Джо поцеловал ее.

— Вообще-то я всегда знал, что ты никогда не обманывала меня.

Девушка уткнулась лицом в его плечо.

— Никогда.

— И что я первый мужчина в твоей жизни. Просто боялся признаться в этом, даже самому себе. — Он провел рукой по ее волосам. — Ты до ужаса напугала меня, солнышко.

Люси подняла на него глаза.

— Напугала? Тебя?

— Ага. — Джо снова поцеловал ее. — Знаешь, я ведь не каждый день влюбляюсь до беспамятства. — Он взял ее руку и прикоснулся к ней губами. — Хочу, чтобы ты кое-что знала. Даже если бы… все это было правдой. Если бы я не оказался первым… Я все равно любил бы тебя, Люсинда. Потому что ты часть меня.

Девушка снова прильнула к нему, обняв за шею.

— Мне, наверное, так и не стать хорошей кухаркой.

— Значит, будем питаться одними десертами.

— Ммм. Прекрасно сбалансированная диета. Мне подходит.

— А как ты относишься к быстрым свадьбам? — улыбнулся Джо.

— В высшей степени положительно.

Молодой человек рассмеялся, поцеловал ее, подхватил на руки и понес в спальню.

Стоял жаркий июльский день, но прохладный ветерок гулял по заднему дворику дома Джо Романо в Пасифик-Хайтс. Свадебная церемония и банкет прошли прекрасно.

В спальне Люси подошла к зеркалу и посмотрела на свое отражение.

— Миссис Джозеф Романо, — прошептала она и улыбнулась.

Она перевела взгляд на окно, выходившее на веранду. Гости разъехались. Мать Люсинды с новым мужем, мисс Робинсон, Мэтью и Сюзанна…

Ушли почти все.

Только нонна Романо все еще разговаривала с внуком по душам на заднем дворике.

Люси снова посмотрела в зеркало: на ней было подвенечное платье нонны.

Когда они сообщили бабушке о предстоящей свадьбе, та улыбнулась. Правда, перед этим Джо минут тридцать втолковывал ей, что Люсинда никогда не была стриптизеркой.

— Девочка, а ты точно не итальянка? — поинтересовалась наконец нонна, и Джо вздохнул с облегчением, заверив ее, что его невеста — чистокровная американка.

— И готовить не умеет?

— Нет, — ответил молодой человек, обняв Люси. — Но она любит меня, а я ее. Все остальное не имеет значения.

Нонна снова улыбнулась.

— В таком случае иди на чердак и возьми большую белую коробку. В ней хранится мое свадебное платье.

— Ну… это, конечно, очень мило с твоей стороны, родная, — попытался отказаться Джо, — но…

— Спасибо, — перебила его Люсинда, — для меня честь выйти замуж в вашем платье, миссис Романо.

— Зови меня «нонна», — кивнула старушка и недовольно посмотрела на внука. — Что же ты, Джозеф? Думаешь, мое платье окажется велико твоей невесте? Я ведь не всегда такая была.

— Нет, я не то имел в виду. Что ты… — начал оправдываться Джо.

Люси провела рукой по шелковистой ткани платья.

Нонна, пожалуй, носила тот же размер, когда выходила замуж за деда Джо, но вряд ли она была так же счастлива и так же влюблена.