|
— Если так, то я должен немедленно доставить вас к генералу Бонапарту согласно его личному приказу. — Вы не посмеете! — шагнул к офицеру Остужев, но Джина встала у него на пути. — Я сейчас же выйду, — сказала она лейтенанту. — Но мне нужно полминуты, чтобы поправить прическу. Я не могу идти к такому человеку растрепой! — Не задерживайтесь, — сказал лейтенант, строго посмотрел на Остужева и вышел. — Александр, и я, и ты полностью во власти Бонапарта, — печально сказала она. — Не скрою, я испытываю к тебе некоторые чувства… Но я должна идти, иначе мы оба погибнем. Надеюсь, все обойдется. Прежде чем Остужев успел ответить, она выбежала за дверь. Он последовал за ней и наткнулся на штыки гренадеров. — Вас приказано держать под домашним арестом, — сурово сказал солдат. — С вами поговорят позже, так приказано передать. Кровь бросилась Остужеву в лицо. Он кинулся на солдат, но те, каждый выше его на голову, легко затолкали Александра в комнату и закрыли дверь. Дар не пришел к нему — ведь угрозы для жизни не было. — Проклятье! — Он сел на пол и прижался спиной к двери. — Я все, все делаю не так! Глава двенадцатая Победы, деньги, женщины Бочетти, к удивлению убитого горем Александра, вернулась примерно через полчаса. Она была печальна, но настроена решительно. Отстранив кинувшегося ее обнять Остужева, она прошлась по комнате, потом встала перед ним. — Не знаю, как начать, Александр… Ты очень хороший, честный человек. Ты мой единственный друг и защитник. Больше у меня никого нет, и я не хотела бы потерять тебя. Не ссорься с Бонапартом. Он не прощает обид. — Что он тебе сказал? — Остужеву захотелось присесть. — Он предложил тебе стать его любовницей? — Он вынудил меня, — уточнила Бочетти. — Или я буду с ним, или я вернусь в тюрьму, и никто уже меня оттуда не вытащит. Ему очень легко обвинить меня в шпионаже. У Колиньи есть некоторые документы. Долго объяснять, но он заставил меня подписать их! Александр, все это ненадолго. Я знаю таких мужчин, как Бонапарт. Я быстро наскучу ему, и тогда… Тебе решать, что тогда. Остужев все-таки сел на кровать и взлохматил волосы. — Джина, но все это низко, подло. Я должен убить его… — Он говорил и чувствовал, что совершенно опустошен и даже не понимает, за что, собственно, он должен убить Наполеона. За то, что поверил словам Джины? Он любил ее, но не был дураком и понимал, что она могла лгать. — Я хочу с ним встретиться. — Даже не думай напасть на командующего, Александр! — Она схватила его за руки. — Гренадеры порвут тебя в клочья раньше, чем ты успеешь до него дотянуться! Остужев понимал, что она права. Вся сила бойца проявлялась в нем, лишь когда его жизни угрожала опасность. Он не мог даже защитить Джину. Дюпон говорил когда-то, что дар можно развить и применять по своей воле, но Александр не знал, как это сделать. — Я просто хочу поговорить с ним. — Это правда? — Джина присела и заглянула ему в лицо. — Прошу тебя, не ссорься с ним. Он тебя уничтожит. А сейчас иди, Бонапарт приказал мне позвать тебя. Она поцеловала его в лоб и отошла. Не глядя на нее, пристыженный, Остужев направился к генералу. Его впустили в комнату, где тот вместе с подчиненными склонился над картой. Увидев Александра, Наполеон нахмурился, объявил перерыв и отвел гостя в сторону. — Вот что я вам скажу, Остужев, — начал он, подчеркнув переход на «вы». — Вы злоупотребляете моим доверием и забываете, с кем говорите. Я ценю вас как секретаря, я благодарен вам за оказанные услуги, но и только. Прошу вас помнить об этом впредь. — Скажите лишь одно: вы угрожали Джине? — спросил Остужев ровным, спокойным голосом. |
