|
Точку для встречи паренек нашел уютную — прямо за солдатским отхожим местом. — У тебя что, обоняния нет? — в ужасе спросил Александр. — Потерпи, — усмехнулся Антон. — На крыльце болтали, что Бонапарт забрал у тебя любовницу, а ты еще и возражать пытался. Александр, ты старше меня, но это же сумасшествие! — Не твое дело, — мрачно буркнул Остужев. — Слушай, какие еще новости. Кивая белобрысой головой, Гаевский выслушал сообщение и смачно сплюнул. — Да, все это невесело. Но как ты мог влюбиться в Бочетти?! Ты разве забыл, что это она принесла Колиньи новость, после которой он кинулся в погоню за стариком Штольцем и убил его? Она сказала, что была его любовницей и он ее бросил! А ты и поверил! Она была его подручной и что-то наверняка знала, а такую Колиньи бросит разве что мертвой. — Но она попала в тюрьму, — попробовал возразить Остужев. — Это не могло быть подстроено. — Ты думаешь? — Антон усмехнулся. — Я, было дело, угодил в такое место именно потому, что это было подстроено. Ну, да ладно. И все-таки мне кажется, что Бочетти приставлена к Наполеону от Колиньи. Прости, но я думаю так. А шантажировал он ее или нет, это не важно — важно, что вы в ссоре и ты на подозрении. Я несколько раз прикидывал, как можно было бы добраться до этого маленького генерала и просто забрать у него предметы. Совершенно невозможно! А теперь у меня стойкое ощущение, что и Колиньи его охраняет. Люди, которые напали на вас возле Виши, возможно, все должны были умереть, чтобы напугать его. — И почему, по-твоему, Бонапарт стал договариваться с Колиньи, когда узнал об этом? От страха? Нет, он не такой, напугать Наполеона непросто. — Остужев не выдержал, достал из кармана платок и прижал к лицу. — Глаза режет, Антон! — Это должно тебя отрезвить, согласно моим расчетам! Пленный и правда мог рассказать ему кое-что. — Гаевский немного подумал. — Послушай, а как ты считаешь, Бонапарт — игрок? Есть такие люди. Дюпон как-то раз говорил о них, я потом присматривался к людям — правда. Игрок бесстрашен, и хотя играет ради приза, все равно главное — игра. Помнишь, ты рассказывал, каким подавленным был Бонапарт в отставке? Это потому что его вывели из игры. Если я прав, то он играет с Колиньи. Союз они, может быть, и заключили, но для Бонапарта он ничего не значит. И про Бочетти он много знает, однако увел ее у тебя не только для того, чтобы тебе насолить, но и чтобы с Колиньи поиграть. Дать ему почувствовать контроль над собой! А на самом деле — использовать. — И как же он может его использовать? — Да хоть как! Ты понимаешь, зачем армия отправилась в Италию? Не для того, чтобы Республику защищать. Бонапарт идет грабить, потому что, несмотря на свою славу и положение, беден, как церковная мышь. — Гаевский, казалось, вообще не чувствовал запаха. — Чем-то он мне нравится, этот Бонапарт. У него большая семья, если не забыл, а с Корсики ему пришлось бежать, бросив имущество. В Италии он хорошо наживется, вот тут и пригодится Колиньи. Он ведь и правда крупный коммерсант, один из богатейших людей Франции. Просто никогда не выставляет напоказ свое богатство. У него связи, у него сеть агентов. Понятно, кому он всем этим обязан, но какая разница? Если Бонапарт победит австрийцев, то будет сказочно богат. — Прости, Антон, но я больше не могу! — взмолился Остужев. — Отпусти меня. Я уже отрезвел. Последний мой вопрос: что насчет Дюпона? Где он? — Не знаю, — развел руками Гаевский. — Но уверен, что где-то рядом, потому что вчера я мельком видел Мари. Наша крошка трется где-то в обозе, но поговорить мы пока не смогли. Ладно, мне тоже пора — я ведь в нашей батарее как юнга на корабле, только и успеваю на посылках бегать, да пушки надраивать непонятно зачем. |
