|
Десять лет спустя она не смогла пойти на школьный выпускной бал с парнем, в которого была влюблена, так как ей было сказано, что этот никчёмный болван не стоит того, чтобы достойная девушка тратила на него своё время. И она вновь удержалась от рыданий и истерик. «Логика, дисциплина, самоконтроль!» — всплыл в памяти Саши, которая когда-то сплелась в единый узел с памятью Рейчел, командирский бас этого сильного и авторитарного мужчины, чьё воспитание во многом предопределило характер дочери.
Помнит ли Хилл так же хорошо картины из глубин Сашиного подсознания, которые открылись в своё время ей? Всепоглощающее горе, яростное отрицание и горькую обиду, которые грызли пятилетнюю Сашу, оставшуюся без матери. Ужас, испытанный ею позже, когда Саша осознала, что мамина болезнь с вероятностью в 50 % убьёт и её саму. Если следы этих Сашиных эмоций ещё не стёрлись в сознании Хилл, то она была, возможно, единственным человеком во всём мире, кто способен был действительно понять, что сейчас чувствует Тёрнер. Как жаль, что они сейчас на самом деле не одни. — Так в чём дело? — переспросила Хилл. Саша сама не заметила, в какой момент приняла решение. — Сегодня я узнала, что у меня FFI. Неизлечимая прионная болезнь, от которой умерла мама. Мне осталось жить несколько месяцев, или пару лет. Как повезёт. Период криосна в этот срок не засчитывается. Аватар Рейчел не имел настоящих эмоций. Но всё же испытанный ею шок от этой информации ощущался в повисшем молчании, словно атмосфера наполнилась электрическим током. — О, Господи! — наконец нашлась с реакцией Хилл. — Ты в этом абсолютно уверена? — Да. — Саша, мне так жаль! — Сожалеть об этом уже нет смысла, Рейчел. Что случилось, то случилось. — Как ты себя чувствуешь? — Пока ещё я в относительном порядке. Всё началось две недели назад. Бессонница стала мучить. Редко бывают нервные срывы и спутанность сознания… Саша решила не упоминать о галлюцинации, посетившей её в бабушкином доме. — … но снотворные с успокоительными пока хорошо помогают. Если судить по опыту моей матери, то около двух третей оставшегося мне времени я буду относительно дееспособной, с неуклонной регрессией. — Ты не должна ставить на себе крест. Должно быть какое-то средство… — Его нет. Лучше принять правду, чем испытывать иллюзии. И хватит об этом. К моему счастью, предполётное медицинское освидетельствование проводила моя подруга, и я уговорила её утаить эти данные от руководства. Я пообещала ей, что перестану скрывать болезнь, и сложу с себя полномочия капитана, после прибытия к Земле-2. Так я и поступлю. Но перед этим я попробую сделать кое-что ещё. Так что, возможно, к моменту вашего прибытия Гизу и Хаттори перестанут быть проблемой. — Тёрнер, не горячись. Тебе не стоит ничего против них предпринимать без нашей поддержки… — Как я уже сказала, у меня нет выхода. Я не смогу вас дождаться. Поэтому я сделаю то, что должна сделать. Терять мне нечего. Если меня постигнет неудача, пожалуйста, обещай, что заставишь мерзавцев заплатить за всё, что они сделали. — Тёрнер… — Пообещай мне это, Хилл, даже если не сможешь выполнить обещание. В конце концов, тебе не нужно будет держать передо мной ответ. К моменту прибытия «Эры» в Тау Кита, я, вероятно, уже буду овощем, либо мертва. — О, Боже! Тёрнер, подожди, прошу! Я до сих пор не могу поверить в то, что от тебя слышу. Ты не думала о том, что тебе стоит остаться на Земле и лечиться? Наука ведь не стояла на месте тридцать лет, прошедших со дня смерти твоей мамы. А тебе, учитывая, что тебя знает и любит весь мир, будут доступны самые современные достижения медицины. |
