Имелся в виду тот случай, когда он якобы видел саму Ночехранительницу и украл сферу, что в ночи излучала черный свет. Эта история всегда вызывала у Сзета неприятные ощущения, поскольку напоминала о странной черной сфере, которую ему дал Гавилар. Он хорошо ее спрятал в Йа-Кеведе. Вот только не знал о ее возможностях, но уж точно не хотел рисковать, понимая, что любой хозяин может ее отнять.

Когда никто не предложил Туку еще выпить, он неохотно слез со стула и взмахом руки велел Сзету следовать за ним. Снаружи было темно. В этом городе, Железнодоле, имелись настоящая центральная площадь, несколько сотен домов и три отдельные таверны. Это почти центр Бавии — маленькой, всеми пренебрегаемой полосы земли к югу от Пиков Рогоедов. В строгом смысле слова она была частью Йа-Кеведа, но даже его великий князь редко про нее вспоминал.

Сзет следовал за хозяином по улицам в один из бедных кварталов. Тук был слишком прижимистым и, разумеется, не стал платить за комнату в каком-нибудь приличном, пусть и скромном районе города. Сзет кинул взгляд через плечо, желая, чтобы Вторая сестра, которую на востоке называли Номон, взошла и подарила хоть немного света.

Тук, захмелев, споткнулся и упал посреди улицы. Сзет вздохнул: это будет не первая ночь, когда придется нести пьяного сезонника в постель. Он присел, чтобы поднять Тука.

И застыл. Под телом хозяина расплывалась теплая лужа. Лишь в этот момент неправедник заметил, что из шеи Тука торчит нож.

Сзет мгновенно насторожился, и тут из переулка высыпала группа разбойников. Один вскинул руку, готовясь бросить в Сзета нож, чье лезвие отразило звездный свет. Он напрягся. В кошеле Тука были заряженные сферы, из которых можно вытянуть буресвет.

— Стой, — прошипел один из разбойников.

Человек с ножом замер. Другой подошел ближе, рассматривая Сзета:

— Он шинец. И кремлеца не обидит.

Другие потащили тело в переулок. Человек с ножом снова замахнулся:

— Он ведь может заорать.

— А почему не заорал до сих пор? Я тебе говорю, они безобидны. Почти как паршуны. Мы его продадим.

— Ну, не знаю, — пробормотал второй. — Он перепугался. Ты только погляди.

— Иди сюда, — позвал первый разбойник и взмахнул рукой.

Сзет подчинился, прошел в переулок, который внезапно осветился, когда другие бандиты развязали кошель Тука.

— Келек свидетель, — сказал один из них, — зря старались. Горстка грошей и две марки, ни единого броума.

— Да я же вам говорю, мы можем продать этого парня как раба. Людям нравятся слуги-шинцы.

— Да он же просто пацан.

— Не-а. Они все так выглядят. Эй, а это что такое? — Разбойник вытащил искрящийся камень размером со сферу из ладони того, который считал добычу. Камень выглядел заурядно — просто кусочек скалы с несколькими кристаллами кварца и ржавой железной жилой. — Это что?

— Булыжник какой-то, — предположил кто-то из членов шайки.

— Я должен сообщить, — тихо проговорил Сзет, — что ты держишь мой клятвенный камень. До тех пор, пока он у тебя, ты мой хозяин.

— Это как понять? — спросил один из бандитов, вскакивая.

Первый сжал камень в кулаке и окинул товарищей опасливым взглядом. Потом снова посмотрел на Сзета:

— Твоим хозяином? Что это значит, объясни четко и не увиливай.

— Я должен тебе подчиняться. Во всем, хотя я не выполню приказ совершить самоубийство.

Ему также нельзя было приказать отдать свой клинок, но об этом не стоило упоминать сейчас.

— Ты будешь мне подчиняться? — переспросил бандит. — В смысле, сделаешь все, что я скажу?

— Да.