– Слышу, бабушка.

Герцогиня позвонила, и вошла горничная.

– Позови ко мне сейчас же этого юношу, Генри Мэнокса. Горничная вышла, и вскоре появился молодой человек с низким узким лбом, но с красивой походкой и довольно элегантный. Его черные глаза поблескивали гордо и смело, что делало его достаточно привлекательным. Он низко поклонился герцогине.

– Мэнокс, это моя внучка. Боюсь, с ней нужно позаниматься, многому научить ее. Я хочу, чтобы ты сел за спинет и немного поиграл нам.

Он улыбнулся Катерине, давая ей понять, что они будут друзьями. Катерина, всегда готовая к дружбе, улыбнулась ему в ответ. Он сел за инструмент и стал играть. Играл он великолепно, и Катерина, любившая музыку, была восхищена его игрой и громко захлопала в ладоши, когда он закончил.

– Вот, дитя мое, – сказала герцогиня, – как нужно играть. Мэнокс, ты будешь заниматься с моей внучкой. Можешь начать прямо сейчас.

Мэнокс встал и поклонился, потом подошел к Катерине и поклонился ей тоже, взял ее за руку и повел к инструменту.

Герцогиня наблюдала за ними – она любила наблюдать за молодежью. В них есть что-то совершенно очаровательное, решила она. Движения их так грациозны. Особенно ей нравились юноши, ибо мужчин она любила с пеленок. Она вспомнила свою молодость. У нее был замечательный учитель музыки, и такой красивый. Он ей очень нравился, но в этом не было ничего плохого – она всегда соблюдала приличия. Однако было очень приятно, что музыке ее учил такой обаятельный человек. Она тоже ему очень нравилась. Но герцогиня соблюдала дистанцию.

Вот они сидят – эти двое детей – за инструментом. Для нее они только дети. Вместе они кажутся более привлекательными, чем в отдельности. Если бы Катерина была постарше, думала герцогиня, мне следовало бы последить за Мэноксом. Кажется, у него не слишком хорошая репутация – любит прихлестнуть за девушками.

Наблюдая за своей внучкой, герцогиня думала: теперь я буду сама следить за ее образованием. Быть кузиной королевы – это кое-что да значит. Когда придет время, она должна не упустить возможностей, которые перед ней откроются.

И чувствуя себя очень благородной и хорошей бабушкой, она решила, что не стоит оставлять девочку один на один с Мэноксом, у которого неважная репутация. Уроки всегда должны проходить в этой комнате, и она должна присутствовать при них.

В сотый раз герцогиня уверяла себя в том, что это счастье, что воспитание маленькой Катерины Ховард поручено ей. Ведь кузина королевы должна быть хорошо воспитана, потому что ее могут ожидать большие почести.

Анна одевалась к банкету. Леди, помогавшие ей в этом, суетились вокруг и делали лестные замечания. Счастлива ли я, спрашивала она себя, вспоминая годы, когда стремилась достичь высот власти и роскоши, годы, полные неприятностей, опасений и даже страха.

Она очень сильно изменилась, и никто не понимал это лучше, чем она сама. Стала твердой, расчетливой. Больше не было той девочки, которая так глубоко и страстно любила Перси. Она уже не была так добра к людям, чувствовала, как в сердце ее другой раз закипает ненависть, а вместе с ней новое, удивительное для нее чувство – мстительность.

Она смеялась, встречаясь с Перси. Он больше не был тем нежным и красивым юношей, которого она любила. Он все еще оставался тоненьким, так как страдал какой-то неизвестной болезнью, и лицо его было таким несчастным, что ей хотелось плакать, глядя на него.