В целом, составление Скрижали Знания не отличалось от написания курсовой работы.

После заголовка шло «Введение», в котором я кратко рассказал, о чём моя скрижаль и какая от неё польза и кому. Я привычно обозначил объект и предмет исследования — хитрости молниеносного налёта, его цели и задачи — одержание быстрой победы над низкими, без привлечения смертоносного ветра Нутра Дивии и превращения низких городов в пыль.

К «Наставлению» приложили озарения художники — снабдили память скрижали иллюстративным материалом. А в разделе, описывающем атаку, придуманную Эхной и Инаром, сделали анимацию, дабы будущим воинам было понятнее, как выпрыгивать из Молниеносного Сокола и как запрыгивать на него обратно.

Моё понимание структуры академического труда удивило учителей. Они привыкли, что воины, диктуя мемуары, несли бессвязную околесицу, усложнённую детальными напоминаниями Внутреннего Голоса и бесконечными восхвалениями себя и своего рода.

Дружными усилиями скрижаль была создана за какие-то семь… («Восемь с половиной»)… дней. Готовую скрижаль передали ремесленникам и те сделали несколько копий. Одну поставили в хранилище скрижалей Дома Опыта. Две забрали во дворец сословия Защищающих Путь. Остальные разобрали воинские рода для хранилищ своих дворцов.

Чуть позже учителя донесли мне, что к ним приходили наёмники из «Тёмных Героев» и интересовались, нельзя ли получить копию сей скрижали для своего гнезда?

Что же, шашлычную я не открыл, но оставил след в истории Дивии иным способом.

Конечно, через сколько-то поколений моё «Наставление» устареет. Его заменят на более точное. Быть может, тоже написанное мною. Старую скрижаль отнесут в подвал Дома Опыта и положат в стопку других скрижалей прошлого. Какая-нибудь другая развратная училка будет возлежать на них с молодым учеником.

Но пока что я с гордостью проходил мимо моей скрижали в Доме Опыта, с ревностью поглядывая, как младшие ученики листали её.

13. Гроздья Гэйхнара и воскрешенные калеки

Я не скучал по учёбе и учителям, но скучал по темам для размышлений, которые они мне давали.

Я занялся самообразованием. Читал исторические скрижали Первого Кольца. Даже в скрижали Дома Опыта заглядывал, их было так много, что всегда можно отыскать что-то неизведанное.

Кстати, похотливая училка Киа Дивиата больше не приставала ко мне. И всем видом показывала, чтобы я не пытался приставать к ней. Я подумал, что в этом отчуждении виноват мой новый статус: уполномоченный помощник, второй старший воинства и — о чём я сам иногда забывал — женатый человек с ребёнком. Но всё оказалось прозаичнее: в Дом Опыта пришла новая партия младших учеников — Киа Дивиата занялась их соблазнением. Я стал слишком старым для неё.

Каждый день, после службы в Первом Кольце, я возвращался в становище моего отряда и наяривал «Ударом Молнии» по манекенам. Потом фехтовал на мочи-ке или боролся с кем-нибудь из своего отряда. Иногда, если меня не отвлекали на срочные дела по обустройству летучей кавалерии, затевал поединки с воинами других отрядов. В одних поединках побеждал, в других позорно проигрывал. Подметил, что чаще я проигрывал отпрыскам из славных семей.

Иногда, вместо боевых озарений, я прокачивал кристаллотворчество. К сожалению, это затратное по времени занятие, в нём я плохо продвигался. Даже не смог повторить свой рекорд «выпускного экзамена».

Все эта деятельность была именно самообразованием: хаотичным и бессистемным. Я задумался о продолжении учёбы. Отпрыски славных родов, закончив Дом Опыта, поступили на «высшее» — стали учениками у славных героев или у старших сословия предназначения.

Сана Нугвари, например, постигала премудрости священничества у храмовых героев рода Ньери.