Дальнейшее действо предстало передо мной, словно видео в замедленном воспроизведении. Воспарив в воздухе, японец плашмя врезался в стекло окна. Первый слой, уже сплошь покрывшийся паутиной трещин после близкого знакомства с вашим покорным слугой, продавился сразу. Второй затрещал, повторяя недавно слышанный мной мотив – но громче и куда надрывнее. Какое-то время мой противник так и висел вниз головой, миллиметр за миллиметром опускаясь к полу – и одновременно с этим погружаясь вовне, словно сливаясь с толщей испещренного замысловатым рисунком разломов стекла…

И тут время вдруг вернуло себе привычную скорость бега. С оглушительным звоном разлетевшись на тысячу осколков, второй слой стеклопакета распался, и японец рухнул за окно.

Сумев, наконец, заставить бастующие легкие принять в себя первый жалкий глоток воздуха, я перекатился на живот и на четвереньках подполз к разбитому окну. Улетел японец недалеко – его недвижимое тело лежало среди крупных кусков стекла на сетчатом карнизе, натянутом вокруг фасада здания парой этажей ниже. Несколько секунд я ошалело созерцал эту картину, затем, опомнившись, вскочил на ноги и, немного прихрамывая на самоотверженно отправившую японца в полет и, должно быть, при этом неудачно вывернувшуюся ногу, бросился в зал, к «яйцу».

Миюки неподвижно лежала за зубчатым бортиком в жиже, заметно подкрашенной чужеродно-бордовым. Голова хозяйки квартиры неестественно свешивалась на бок, лицо было бледным, веки – опущены.

Сунувшись в недра капсулы, я выудил из смешавшейся с кровью жижи руку девушки, дрожащими пальцами попытался нащупать пульс, но уловить не сумел. Попробовал поймать его биение на шее – будто бы что-то такое различил, но едва-едва. Не зная, что делать, подхватил Миюки под мышки, потянул из «яйца» – из жижи показалась обнаженные острые груди, и под правой – аккуратная круглая дырочка. Входное отверстие от пули?

Едва рана оказалась над поверхностью, кровь, до того, похоже, едва сочившаяся, хлынула из нее потоком, за пару секунд залив мне руку до локтя.

Решив, что жижа «яйца» как-то сдерживает кровотечение, я аккуратно погрузил девушку обратно в капсулу.

Затравленно огляделся. Что делать? Вызвать врачей? Как? Мой мобильник давно разрядился, да и денег на нем почти не оставалось. Телефон Миюки? Должен же он у нее быть?! Я еще раз осмотрелся, уже зная, что ищу. На виду мобильника не нашлось. Где искать? В одежде? В какой-нибудь сумочке? Была у нее с собой сумка в такси?

Стоп. Ну а найду я телефон… И там даже не окажется пароля на входе… Куда звонить? По какому номеру? Как у них тут, в Японии, вообще организованы экстренные службы?!.

Я снова повернулся к «яйцу». Нужно что-то делать, и срочно! Но что?! И как?!

Желаете исцелить раненого?

Пациент: Наката Миюки.

Да / Нет

Что?!! Но я же не в игре! Точно нет!

Я словно раздвоился. Одна половина моего сознания впала в оторопь от очевидности происходящего абсурда, но вторая уже привычно заставляла нажаться кнопку «Да».

Исцеление пациента без использования лекарственных средств возможно при помощи энергии Ки.

Желаете воспользоваться энергией Ки?

Да / Нет

Нелепость. Бред. Вздор. Сюр.

До кучи – шизофрения…

И тем не менее – «Да»!

Молния не сверкала. Гром не гремел. Просто к моему животу, в район солнечного сплетения, словно приставили трубу промышленного пылесоса и включили тот на полную мощность, в миг выкачав из меня прямо сквозь кожу что-то обжигающе-горячее.

Миюки вскинула голову, открыла глаза и слабо мне улыбнулась.

– Что?! Что это было?! – одурело дыхнул я на нее льдом – тепло у меня внутри еще не восстановилось.