Хаки, сладостно тасуя свои три золотых треугольника, направился к воротам казармы, приговаривая:

— Вот отец-то возрадуется моему возвышению.

Маджа, Софейя, Реоа и другие воины сели играть в «Двенадцать Озарений».

— Давай с нами, Самиран? — предложила Лотта Шерум.

Я помотал головой:

— Мне надо домой наведаться. Давно там не был.

— Самиран живёт с каким-то старичком, который следит за его домом, — насмешливо сказала Реоа, хотя я не понимал, что тут смешного.

Я вышел из ворот казармы и направился к столбу с крылатым зверем, вокруг которого стояли извозчики. Через пару минут я уже летел на деревянном, продуваемом всеми ветрами акрабе, очень похожем на телегу, в которой проснулся герой игры «Скайрим».

* * *

Как-то так вышло, что из телохранителя Танэ Пахау превратился в управдома, следившего за порядком в нашем скромном жилище.

Он починил обвалившийся забор, высадил новые кусты ман-ги. Ещё он завёл приятельские отношения с соседями, с людьми неопределённого предназначения, которые целыми днями сидели в своём дворе и играли в «Двенадцать Озарений». Вероятно — профессиональные геймеры? У соседей Танэ Пахау занимал инструменты для ухода за кустами ман-ги. Взамен старец читал их Пути и сообщал, готовы ли Создатели принять их в храме. Так же Танэ Пахау таскал воду из общего уличного колодца и закупал дрова для очага.

Однажды старец сказал:

— Самиран Саран, мне нужна тысяча золотых граней. А лучше — две тысячи.

— Во-первых, у меня столько нет. Во-вторых, — зачем?

— Я буду служанку покупать. Пусть она следит за домом, а моих старых сил уже не хватает.

Покупка живого человека была для меня дикостью.

— Но мы сами бедняки, — возразил я. — На что нам ещё и рабов содержать?

— Не знаю, юноша, но я больше не могу делать то, что делал. У меня руки, смотри, как сильно дрожат. Сильнее, чем раньше.

Я посмотрел на трясущиеся морщинистые пальцы старика и согласился:

— Да, не хило трясутся. Может, вам к целителю сходить? У меня на примете есть молодая целительница из рода…

— Не переводи беседу на иной путь, о хитрый юноша. Мне не надо к целительнице. Мне надо на рынок, купить служанку.

— А почему именно служанку, а не слугу?

— Они дешевле.

— То есть служанка стоит тысячу граней?

— Слуги и служанки стоят по-разному.

Я применил последний довод:

— Но у нас тесно. Куда мы положим эту служанку?

Старец торжествующе топнул ногой по полу:

— В подполе есть место. Выкопает для себя яму.

Я снова ужаснулся: мало того, что мы купим рабыню, так ещё и будем держать её в подполе, словно банку с огурцами!

— Но не лучше ли для начала…

— Перестань выдумывать оправдания, юноша, и придумай, где взять тысячу золота.

Я и не предполагал, что тысячу золота раздобуду так скоро.

* * *

Расплатившись с погонщиком акрабов, я вошёл во двор дома. Красные отблески заходящего солнца пересекали забор красным треугольником.

Танэ Пахау сидел у забора, прислонившись спиной. Глаза его закрыты, рот приоткрыт, руки лежали ладонями вверх. Я испугался — не умер ли дедушка?

Услышав мои шаги, старик проснулся и сел поровнее:

— Устал я вскапывать эту ман-гу, — пожаловался он. — Чтобы она в грязь провалилась!

Я величественно вынул из шкатулки один большой треугольник:

— Вот вам тысяча двести золота.