Была среди новичков одна девушка по имени…

«Акана Ситт», — напомнил Голос.

Да, она. Её особенность заключалась в том, что я никак не мог запомнить её имени своей памятью, вспоминал только с помощью Внутреннего Голоса.

Не мог запомнить и её место в иерархии отряда… «Пятнадцатая». Да, пятнадцатая.

А род Ситт был известен мне, как… э-э-э. Что это за род такой? Впервые слышу, как будто бы… Или семья? Голос? Что за род Ситт?

«Небольшой род, всегда подчинённый тому роду, который является самым старшим в сословии Защищающих Путь».

Я опять напряг память, пытаясь вспомнить внешность девушки, но ничего кроме размытого пятна лица не припомнил. Черты её лица словно ускользали из воображения, как обрывки сна. Её избранное оружие и озарения тоже оказались мне неизвестны. И Голос снова не смог мне напомнить.

Во всех наших вылазках в джунгли эта девушка оказывалась в другой группе, не со мной, я ни разу не видел ни того, как она применяла свои озарения, ни её оружия.

Наверное, в тот момент, когда девушка… как там её… «Акана Ситт», — напомнил Голос …когда Акана Ситт рассказывала о себе, меня не было, я посещал больную Эхну Намеш.

Следующая странность этой девушки в том, что я вспоминал о ней только тогда, когда встречал в обеденной комнате или в коридорах дворца Ач-Чи. И всякий раз просил Голос напомнить её имя.

Третья особенность — девушка носила в проколотой нижней губе украшение: золотой шарик, размером с крупную черешню. Как я упоминал, дивианцы и дивианки, особенно из военных родов, не делали пирсинг и не носили украшения, прикреплённые к телу. Уши не прокалывали, а серьги, крепили к ушам иными способами.

А у этой девушки… как её там? «Акана Ситт», — напомнил Голос. Да, у неё болтался под губой целый золотой шарик. Всякий раз, повстречав девушку, я хотел спросить, что это за украшение? И украшение ли вообще? Странно, что так и не спросил.

Однажды я столкнулся с нею прямо в коридоре дворца. Сначала я удивился, мол, кто это? Потом увидел на кожаном нагруднике её доспеха знак воинской принадлежности с иероглифами отряда Маджи Патунга. Потом вспомнил, это же… как её там?

«Акана Ситт», — напомнил Голос.

Да она.

Я вспомнил, что в отряде она была разведчицей. Намного более искусной, чем Реоа, потому что… тут моя память снова отказала, а Внутренний Голос признался, что не может помочь вспомнить это.

А девушка уверенно шла прямо на меня, в уголках её рта притаилась какая-то насмешка.

Ростом девушка была невысокого, что опять же удобно для разведчицы, и лицо довольно миловидное. У неё были удивительно широкие зелёные глаза и весьма чувственные губы, к тому же проколотые — в нижней губе болтался на кольце довольно большой золотой шарик. Его тяжесть забавно оттягивала нижнюю губу к низу.

Точно. Я же видел этот шарик уже много раз. Всё время хотел спросить…

— Уважаемая, — обратился я к девушке. — Можно ли спросить вас кое-что?

Она остановилась и с каким-то опять же ненастоящим удивлением сказала:

— Самиран?

— Прости. Но у меня странное ощущение… что ты мне незнакома. Я почему-то всё время забываю твоё имя. Вообще забываю, что ты есть в нашем отряде. А вспоминаю только когда…

Девушка вдруг подсказала:

— Всё вспоминаешь только тогда, когда видишь меня?

— Да! — я изумлённо на неё уставился. — Как ты узнала?

— Но ты не всё вспоминаешь.

— То есть? Что вообще ты говоришь?

Акана Ситт зыркнула по сторонам и поманила меня в один из закоулков дворца, там, где лестница на следующий этаж образовывала тёмное укрытие.