– Мне ничего. Во-первых, я не пью, а днем особенно, а во-вторых, я за рулем.

– Тогда и я не стану, – согласился Сименко. И обратился уже к секретарше: – Ты все слышала. Давай, тащи скорее, шевели своей роскошной задницей…

Сименко пододвинул свое кресло поближе к тому, в котором сидел Алексей.

– Какая у тебя, говоришь, машина?

– «Пассат».

– Неплохо для автомойщика. И сколько ты там получал?

– Если считать в долларах, то в среднем около трех тысяч в месяц получалось.

– Неплохо, – покачал головой Эдуард Борисович, – у меня люди поменьше имеют. А теперь к делу. Так вышло, что одна узбекская фирма, экспортирующая хлопок, ищет судоперевозчика на большой объем. Судоходных компаний много, среди них есть весьма надежные. А у меня своих судов нет, мне надо фрахтовать у кого-то… Узбеки со мной и говорить бы не стали, но я пообещал им самые низкие цены… Полгода назад пообещал, а они только сейчас откликнулись. Позвонили и сообщили, что президент их фирмы на следующей неделе будет здесь, чтобы провести переговоры. Не со мной, разумеется, но ко мне тот президент все же согласился заскочить, чтобы сравнить… Все восточные люди хитрые, как… Ну, ты сам знаешь. Мне они все равно не скажут правды, но если мне удастся зацепить их, то будущее моих внуков обеспечено… Ты понял?

– Конечно, – согласился Верещагин, хотя еще не понимал, что от него требуется сейчас.

– Короче, – кивнул Сименко, – я беру тебя на эти переговоры. Сейчас Кристинка оттарабанит приказ о твоем назначении моим заместителем по внешнеэкономической деятельности. Если поможешь мне с узбеками срастись, твой оклад будет сто пятьдесят тысяч рублей в месяц, а нет – будем смотреть, как тебя дальше использовать. Хотя, если честно, мне с трудом верится, что все получится… А ты не знаешь, чем их привлечь можно, кроме того, что предложить условия самые льготные?

– Люди и на Востоке разные бывают. Конечно, в общении с ними есть определенные тонкости. Например, если вы положите на пол в своем кабинете большой ковер, но не искусственный, то это уже настроит их в вашу пользу. Если на столе будет стоять восточный кувшин – тоже. Скажете, что не пьете, – хорошо. Процитируете Омара Хайяма, Джами или Хафиза – замечательно. Оброните мельком, что внук Тамерлана Улугбек был самым лучшим астрономом древности, – гости будут поражены вашими знаниями. У вас секретарша-блондинка в короткой юбке, но при этом скромная, послушная и очень исполнительная? Они поймут, что вы серьезный человек. Все может сыграть на руку…

– Отлично! – вскричал Сименко. – Ты мне и был нужен! Значит, так: куплю ковер, выучу что-то из Омара Хайяма, Кристинку покрашу в белый цвет, а что касается коротких юбок, то все бабы у меня в офисе будут носить мини… Хотя на Анжелу Борисовну, нашего главбуха, короткая юбка и с мылом не налезет, к тому же ей пятьдесят восемь лет. Ну ладно, придумаем что-нибудь…

На мойку Алексей вернулся лишь для того, чтобы поставить дядю Колю в известность о своем увольнении. Тот не удивился, но отговорить попытался. Однако потом, поняв, что это бесполезно, сказал:

– Хорошо. Только знай. Ты всегда можешь вернуться.

Леша кивнул и даже обнял родственника, уверенный, что не вернется никогда.

Он пробыл на работе до вечера, а потом помчался домой, торопя время и мысли.

На следующий день, утром, Эдуард Борисович представил его всему коллективу, сказав, что господин Верещагин отныне второй человек в компании, а потому все его распоряжения и пожелания исполнять следует беспрекословно.