— Еще не мешало бы перекусить.

— Дорогой мистер Грэхем! Как глупо с моей стороны. Перекусить. Конечно! Мы сделаем остановку в Нови, и я вас угощу. А если удастся разжиться шампанским — выпьем и шампанского: ничего нет полезней для поднятия настроения.

Грэхему вдруг стало весело. Он засмеялся.

Консул поднял брови.

— Извините, — сказал Грэхем. — Прошу простить. Понимаете, забавно вышло: я кое-кому назначил на двухчасовом поезде свидание. Должно быть, она сильно удивится, когда я там появлюсь.

Кто-то тряс Грэхема за плечо; он открыл глаза.

— Бардонеккья, синьор. Ваш паспорт, пожалуйста.

Грэхем посмотрел на склонившегося над ним проводника и понял, что проспал всю дорогу от Асти. В дверях, на фоне густеющих сумерек, стояли два человека в форме итальянской железнодорожной полиции.

Грэхем рывком сел и стал рыться в кармане.

— Паспорт? Да, конечно.

Один из полицейских осмотрел паспорт, кивнул и поставил на него печать.

— Grazie, signore. У вас есть итальянские банкноты?

— Нет.

Грэхем положил паспорт обратно в карман. Проводник выключил свет и закрыл дверь.

Вот и все.

Грэхем печально зевнул. Его знобило от холода. Встав, он накинул пальто и увидел, что станция засыпана снегом. Не стоило так спать — еще, чего доброго, вернешься домой с пневмонией. Итальянский паспортный контроль остался позади. Грэхем включил отопление и сел выкурить сигарету. Наверно, все из-за того плотного обеда с вином. Наверно… Тут он вспомнил, что еще не повидался с Жозеттой. И Матис тоже должен быть здесь.

Поезд резко тронулся и загрохотал к Модану.

Грэхем позвонил; снова появился проводник.

— Синьор?

— Когда мы пересечем границу — у нас будет вагон-ресторан?

— Нет, синьор. — Проводник развел руками: — Война.

Грэхем протянул ему деньги:

— Я хочу бутылку пива и несколько бутербродов. Сможете достать в Модане?

— Легко, синьор.

— А где вагоны третьего класса?

— В голове поезда, синьор.

Проводник ушел. Грэхем докурил сигарету и решил, что пойдет искать Жозетту после Модана.

Остановка в Модане казалась бесконечной. Наконец французский паспортный контроль закончил работу, и поезд тронулся.

Грэхем вышел в коридор.

Если не считать тусклых синих огней безопасности, в поезде сейчас было темно. Грэхем неторопливо пробирался к вагонам третьего класса; таких оказалось только два, и он легко нашел Хозе и Жозетту. Других пассажиров в их купе не было.

Когда Грэхем отодвинул дверь, Жозетта повернулась и неуверенно вгляделась в него. Потом, когда он вошел под лившийся с потолка купе синий свет, подскочила на ноги и вскрикнула.

— Что случилось? Где вы пропадали? — спрашивала она. — Мы с Хозе ждали до последнего, но вы все не появлялись, хоть и обещали. Мы ждали. Хозе вам расскажет, как мы ждали. Что произошло?

— В Генуе я опоздал на поезд. Пришлось долго догонять.

— Вы ехали до Бардонеккьи? Невероятно!

— Нет. До Асти.

Последовала пауза. Они говорили по-французски; Хозе, расслабившийся в углу, коротко усмехнулся и принялся ковырять ногтем в зубах.

Жозетта уронила докуренную сигарету на пол, раздавила ее ногой и небрежно промолвила:

— Вы сели на поезд в Асти — и ждали так долго, прежде чем повидать меня? Не очень-то вежливо. — Она подумала и медленно добавила: — Но ведь в Париже вы не заставите меня ждать, chéri?

Грэхем помолчал.