Однажды в ту гостиницу, в которой я жил, в департаменте Сены и Марны, пришла странствующая труппа. Ее составляли: отец, мать, две дочери, загорелые краснощекие девушки, которые пели и играли на сцене, не зная ни того, ни другого искусства, и смуглый молодой человек, походивший на наставника, возмутившийся маляр, который недурно пел и играл. Душой труппы была мать, если только душой может быть такое собрание несообразностей и невежества; ее муж не находил слов, чтобы выразить свое восхищение ее комическим талантом.

— Вам бы следовало посмотреть, как моя старушка играет, — сказал он и покачал головой с раздувшимся от пива лицом.

Вечером они играли на дворе при свете пылающих ламп; это было жалкое представление, холодно принятое деревенскими зрителями. На следующий вечер, едва зажгли лампы, полил сильный дождь и актерам пришлось наскоро собирать свой багаж и бежать в сарай, где они жили. Они измокли, озябли, остались без ужина. На следующее утро мой дорогой друг, так же любивший бродячих артистов, как и я, собрал для них маленькую сумму и послал ее им через меня, чтобы несколько смягчить их огорчение. Я передал отцу деньги; он от души поблагодарил меня, и мы вместе с ним выпили по чашке чаю в кухне, говоря о дорогах, о зрителях и о тяжелых временах.

Когда я уходил, мой комедиант поднялся со шляпой в руке.

— Я боюсь, — сказал он, — что monsieur сочтет меня попрошайкой, но у меня есть к нему еще одна просьба. — В эту минуту я возненавидел его. — Мы опять играем сегодня вечером, — продолжал актер. — Конечно, я откажусь от денег monsieur и его друзей, которые уже были так щедры. Но сегодняшняя наша программа действительно хороша, и я надеюсь, что monsieur почтит нас своим присутствием. — И, пожав плечами, он прибавил с улыбкой: — Monsieur понимает тщеславие артиста.

Скажите на милость, тщеславие артиста! Такого рода вещи мирят меня с жизнью: оборванный, жалкий, невежественный бродяга с манерами джентльмена, и тщеславие артиста, которое поддерживает самоуважение!

Но больше всего мне по сердцу господин Воверсен. Я в первый раз видел его два года тому назад и надеюсь, что опять часто буду встречать его. Вот его первая программа, которую я нашел у себя на столе за завтраком и храню с тех пор как реликвию светлых дней:

Mesdames et Messieurs!

Mademoiselle Ferrario et m-r de Vauversin auront l'honneur de chanter ce soir les morceaux suivants:

Mademoiselle Ferrario chantera: — Mignon. — Oiseaux Lйgers. — France. — Des franзais dorment lа. — Le chвteau bleu. — Ou voulez vous aller?

M-r de Vauversin: — Madame Fontaine et m-r Robinet.- — Les plongeurs а cheval. — Le mari mйcontent. — Tais-toi, gamin. — Mon voisin l'original. — Heureux comme pa. — Comme on est trompe *.

{* Милостивые государыни и государи! Мадемуазель Ферарио и господин де Воверсен будут иметь честь сегодня вечером исполнить следующие номера:

Мадемуазель Ферарио пропоет: — Миньона. — Прошу вас птички об одном. — Франция. — Французы, спящие там. — Синий замок. — Куда хотите вы идти?

Господин де Воверсен исполнит: — Госпожа Фонтен (водоем) и господин Робине (кран). — Пловцы на лошади.