— Марк Александрович?

 

— Да. Ну, я иду!

 

— Хороший он человек… — задумчиво сказал Харитон.

 

И так странно прозвучала эта похвала в устах злостного браконьера.

 

— Он — хороший. А ты, Харитон?

 

— Я, должно быть, плохой.

 

— Зачем?

 

— Не знаю. Беспутный я… Эх! Только поправился я житьишком и — вот в тюрьму. Боязно! Не сидел никогда. Ну, да что там! Раньше надо было думать.

 

— Харитон, идем с нами!

 

— Нет, Таисия, не могу. Если б Марии Кирилловны там не было! Совестно как-то. Лучше умереть, чем на глаза ей показаться.

 

— Я тебя понимаю. Значит, ночью приходи за хлебом.

 

Я вышла на улицу. Наших еще не было. Мне пришла в голову одна мысль, и я снова вернулась в избу. Теперь мы оба стояли у порога.

 

— Слушай, Харитон, зачем же тебе пробираться тайгой к Вечному Порогу? Еще по дороге поймают, и никто не поверит, что ты сам шел с повинной. Я скажу Марку, и он тебя подкинет на вертолете. Ладно?

 

Лицо Харитона просияло.

 

— Это бы хорошо! Таиса, ведь он, Лосев-то, встретил меня тогда… в тот вечер. И не задержал! Говорит: «Ну, иди подумай… Потом сам придешь!» Такой человек! Я еще не встречал такого хорошего человека!!!

 

Мы договорились, что Харитон будет ждать Лосева здесь, на руднике. Вертолет должен быть дня через два. Я пожала Харитону руку. Мы прощались окончательно. Ночью теперь ему незачем было приходить.

 

— Спасибо тебе, Таисия, за доброе слово. По гроб не забуду. Я задержалась — еще одна мысль.

 

— Харитон! Я ведь остаюсь на Ыйдыге. Буду работать лесничим. Новый лесхоз организуется.

 

— А как же Василий?

 

— Не о нем сейчас речь. Поступай ко мне лесником. Тебе понравится, вот увидишь!

 

Харитон как-то непонятно взглянул на меня и отвернулся: глаза его увлажнились.

 

— Спасибо! Еще бы не понравилось. Да разве меня возьмут лесником — браконьера-то, убийцу? А если когда отсижу… и подавно. Теперь моя песенка, разумеется, спета.

 

— Нет, нет! Мы будем за тебя хлопотать, возьмем на поруки. Вот увидишь. До скорого свидания!

 

Теперь я окончательно ушла. И вовремя. Меня уже искали.

 

— Почему ты такая красная? — спросила Мария Кирилловна встревоженно и пощупала мне лоб.

 

Я сказала, что сильно разболелась голова. И стала проситься обратно на стоянку. Я не соврала. У меня от волнения действительно адски разболелась голова. Зато насчет нашего обеда пришлось соврать, будто утащил какой-то зверь. Все очень проголодались и ужасно досадовали. Всю обратную дорогу гадали, кто бы это мог быть: рысь, волк, медведь? Решили, что медведь, и до самой Ыйдыги мужчины озирались по сторонам.

 

Мария Кирилловна рассказывала, какой чудесный мачтовый лес нашла она за рудником. По пути мы набрали камней — послать на анализ геологам. Сгибаясь под тяжестью каменюк, пришли мы к вечеру. Все были голодны, как волки, но Автоном Викентьевич приготовил нам чудесный обед.

 

Легли спать рано. Все сразу заснули.