|
— Ну что там еще? — устало спросил Альк. — Орган? — Почти. — Жар наклонился и поднял за гриф цыганскую гитару. * * * Мельничиха проводила героев до развилки, чередуя слезливые благодарности с черной руганью на «беспокойников». Рыска торжествующе, как отбитое у врага знамя, несла свернутое платье, Жар охапкой волок трофеи. Позади Сивы плелись на привязи незадачливые грабители могил. Девчонка успела удрать, пока друзья сражались с путником, но Рыска надеялась, что воровка получила урок на всю жизнь. Альк вроде оклемался и шел твердо, только бледность с лица сползать не торопилась. — Здорово мы их! — торжествовал Сива, то и дело окидывая пленников благосклонным взглядом, как пастух отару. Особенно радовала его «своя» парочка. Наемник уважительно покосился на Жара и добавил: — А со вторым и впрямь будто Саший подсобил, спасибо мольцу. — Да никакой он не молец, — проворчал Альк, — просто в молельне помогает. Сива сник, насупился и разочарованно сказал: — А я-то поверил… Жар обиделся: — Боевой дух я тебе поднял? Поднял! А чего еще от мольца нужно-то? И вообще, может, я на самом деле вскоре посох приму! — Давай-давай, — подстрекнул Альк, — у Хольги молец в Ямах уже есть, теперь и у Сашия будет. — А ты вообще его земное воплощение! — Тогда пади на колени и поцелуй меня в задницу, ничтожный смертный. Рыске стало совсем легко и хорошо. Спутники ругались — а значит, все было в порядке! — Отведу эту мразь к голове, — решил Сива. — Может, еще какую награду выдаст, поделимся. Но Альк покачал головой: — Оставь себе. Не много-то я сегодня наработал. — Хорош наговаривать, — благородно возразил наемник, — по мне, лучше два мечника, чем один путник. И с арбалетчиком вовремя ты… — Почему ты так вышибал не любишь? — перебил его саврянин. — А, было по молодости, — смутившись, нехотя признался Сива. — Спелся с одной шабашкой, подзаработали неплохо. Ну, первые хорошие деньги, двадцать лет, гордый, как бык… завалился в кормильню обмывать и… того… перемыл. Вроде как служанке платье порвал, в очаг помочился… помню только, что весело было. Велел хозяин меня выкинуть, хоть я и расплатился загодя, с верхом. А вышибала у них здоровенный такой был… Это я уже к тридцатнику заматерел, а тогда он меня одной рукой за шкирку, другой за пояс — и на улицу. Да не под забор, а оттащил за угол и обобрал дочиста. Даже кольцо отцовское с пальца содрал, крыса, и сапоги снял. Я на следующий день, как очухался, побежал жаловаться… а меня снова побили и выкинули. И корчмарь сидит щерится: мол, первый раз тебя, бродягу, вижу. Поделились небось. Ох, туго мне тогда пришлось… Сапоги что, а поди на новое оружие заработай! Год чуть ли не побирался, на улице спал. Тогда и спину застудил, сейчас вот приезжаю сюда каждое лето, лечу… Компания уткнулась в забор, Жар перекинул руку через калитку, отодвигая засов. — Ну, до завтра, — ухмыльнулся Сива, протягивая Альку ладонь. Вместо ответного жеста саврянин стянул ножны с саблями, накинул ремни наемнику на руку. — Чтоб до вечера мечи принес, — буркнул он. — И учти: я тоже знаю, где ты живешь. — Ладно. |
