|
Он просто бросился вперед, даже не потянувшись к ножнам, ладонью сбил в сторону вражеский клинок, а потом вообще заставил его выронить. Рыска так и не поняла, что Альк сделал дальше, — саврянин загораживал противника спиной, а блики от валяющегося между камнями факела не столько разгоняли темноту, сколько сводили на нет свечение стен. Но разбойник заорал так, что Жар наверняка остался бы доволен. Девушке показалось, что свод пещеры сейчас рухнет, — и с него действительно сыпануло, только не камнями, а пищащими, бестолково мечущимися клочьями. — Ложись! — рявкнул саврянин на едва сумевшую встать и еще толком не опомнившуюся Рыску. Перед ее глазами мелькнула смазанная тень, а в следующий момент девушка снова падала — на сей раз под весом Алька. К счастью, в этой пещере мышей жило куда меньше, да и стояли друзья не у того входа, через который стая обычно вылетала. Но воздух над спиной саврянина все равно на несколько щепок вскипел от крыльев. Лежать под Альком было намного приятнее, чем под разбойником. Хоть и так же жестко. Саврянин сдавленно ругался, вжимая лицо в Рыскины волосы, словно пытался что-то о них вытереть. Но девушку до того радовал сам звук его голоса, что на слова она не обращала внимания. Главное — Альк жив и рядом! Испуганное щебетание плевунов наконец прекратилось. Стихли и булькающие хрипы, в которые перешел крик. Саврянин медленно, как-то кособоко приподнялся на руках, освобождая подругу. Девушка первым делом подобрала факел — наполовину вдавленный в песок, он уже почти затух, и Рыска жутко боялась снова остаться в темноте. Пока девушка раздувала пламя, Альк тоже поднялся — так осторожно, словно на голове у него стояла плошка с водой. — Рыска? — каким-то странным голосом окликнул он. — Да? — Девушка обернулась, поймала его взгляд — и оцепенела от ужаса. Потому что взгляда не было. Глаза у саврянина были совершенно пустые, с расширенными до предела зрачками. Веки не дрогнули, даже когда перед лицом пронеслась запоздалая летучая мышка. — Кажется, я ослеп, — так просто сообщил Альк, словно хотел сказать я споткнулся, да оговорился. — Что, совсем? — глупо уточнила девушка. Саврянин повернул голову на голос, продолжая смотреть поверх Рыскиной макушки. — У тебя факел в руке? Горит? — Да. — Значит, совсем. Вот сволочные мыши… Потычь этого поганца — дохлый? Рыска опустила глаза и, ойкнув, отскочила, заметив подползающую к башмакам темную лужу. Альк вздохнул, наклонился, нашарил и потыкал сам. — Дохлый. Ты обратную дорогу вспомнишь? — Нет… Как ты тут оказался?! — спохватились девушка. — Райлез же везде стрелочки нарисовал, ты должен был совсем в другую пещеру зайти! — Я что, дурак — на его метки глядеть? На первом же повороте свернул в другую сторону. — Да, дурак! — Рыска со всхлипом саданула его в грудь кулачком, не столько сердясь на Алька, сколько выплескивая скопившийся за три дня страх. — А если бы я не смогла удрать?! А если бы мы разминулись?! А если бы ты вообще заблудился и неделю по подземелью бродил?! — Вот видишь, как много интересных вариантов! А иначе бы только один был. Рыска еще несколько раз ударила саврянина, даже не шелохнувшегося, потом вцепилась в его рубашку обеими руками и уткнулась лбом. Альк положил руку на ее вздрагивающие плечи и гораздо мягче повторил: — Пойдем. |
