– Подумать только, что мы взяли с собой этого сукина сына сержанта, чтобы он присматривал за нами и доставил на борт. Пошел бы ты!..

– Это мы его доставим, – захныкал Льюис. – Как больно видеть подобное! Не осталось никакой дисциплины... Нет, дисциплины не осталось... И я разобью морду тому, кто скажет мне обратное!

Шофер презрительно молчал. Он вел машину быстро и умело. Когда они проехали новый мост возле старого аэропорта, Юбер понял, что их везут в центр города. Он изо всех сил надеялся, что шофер-китаец – один из тех, кого он хочет разоблачить...

Слишком много совпадений, чтобы это было простой случайностью. Слишком много совпадений...

4

Такси въехало в полный жизни китайский квартал и сначала покатило вдоль своего рода большого блошиного рынка с прилавками, освещенными керосиновыми лампами, огоньки которых колебались под морским бризом. Затем оно свернуло на улицу с продуктовыми лавочками, где продавались фрукты, колбасы, жареные цыплята, апельсиновый сок и сок сахарного тростника, жареные бараньи ребрышки, пирожки с начинкой, сладкий картофель и многое другое...

Другая улица, такая же оживленная, была занята ремесленниками. Часовщики, сапожники, портные, слесари и зубодеры работали прямо на тротуаре...

Наконец они въехали в узкую, грязную и мрачную улочку, плохо освещенную несколькими фонарями из разноцветной бумаги.

– Сюда, – объявил шофер. – Здесь вы найдете самых красивых девушек Сингапура. За деньги они будут вашими.

Они вышли из машины. Лейтенант Мак-Иленни снова выполнил работу кассира, пока Гребер справлял естественную надобность на стену, распевая во все горло: "Я так люблю тебя, Юджин, что просто схожу с ума..."

Таксист медлил с отъездом. Юбер подумал, что он хочет убедиться, войдут ли они именно туда, куда надо, поскольку на улице были и другие "дома". Он постучал кулаком в дверь и заорал:

– Эй, откройте бедным военным, которым очень надо!

Дверь со скрипом открылась. Старая китаянка, беззубая и почти лысая, высунулась и сказала:

– Добро пожаловать, морские пехотинцы.

Старший сержант Гребер закрыл глаза пальцами.

– Что я вижу? – воскликнул он. – Над нами посмеялись. Сваливаем, ребята, пока эта ведьма нас не сцапала!

– Я только привратница, – объяснила старуха, не обижаясь.

Юбер втолкнул Гребера внутрь.

– Пошли! Там будет видно...

Они шли гуськом, смеясь и грубо шутя, однако внимательно смотря по сторонам и оставаясь начеку.

Они поднялись на второй этаж следом за старухой, пыхтевшей на каждой ступеньке, как паровоз, и попали низкий, задымленный зал, слабо освещенный несколькими японскими фонариками с движущимися картинками.

На скользких от сырости стенах висели ужасные танцевальные маски. Стоял десяток столов. Только три были заняты. Офицеры насчитали всего пятерых клиентов и столько же девиц, одна из которых, полуголая, дрожала на коленях толстяка, казавшегося спящим.

В глубине, в наиболее ярко освещенном месте, находился бар из составленных в ряд бочек с надписью "ВЗРЫВЧАТКА". Бармен, молодой китаец с прилизанными волосами, всеми зубами улыбался вошедшим.

Они шумно сели за один из столиков. Колченогий стул сломался под весом лейтенанта Мак-Иленни, который принялся страшно ругаться. Остальные расхохотались. Льюис и Грей, сидевшие ближе остальных, схватили лейтенанта под мышки и без труда подняли.

– Останьтесь с нами, Ангел, старина, – сыронизировал Юбер. – Не покидайте нас...

Капитан Грей заорал:

– Хозяин! Принесите что-нибудь крепкое под ягодицы лейтенанта! И побыстрее!

Приятели держали Мак-Иленни на весу, пока беззубая китаянка не подсунула под него новый стул.