Став главой комитета по подготовке благотворительного приема, Аннализа первым делом перенесла его в отреставрированную «Плазу». Выйдя из лимузина, присланного за ней Аннализой, Инид одобрительно кивнула. Теперь, когда этот прославленный отель снова распахнул свои двери, Нью-Йорк должен стать прежним. С этой мыслью она медленно пошла к парадному входу по устланным ковровой дорожкой ступенькам. По обеим сторонам сгрудились папарацци. Услышав, как они выкрикивают ее имя, Инид задержалась и кивнула головой с аккуратной прической. Ей доставляло удовольствие то, что папарацци все еще хотели ее запечатлеть. В здании гостей встречал строй волынщиков. Инид взял под руку молодой человек в черном костюме.

— Вот и вы! Добро пожаловать! Аннализа Райс попросила меня вас проводить.

— Благодарю, — сказала Инид. Филипп вызвался быть ее кавалером, как в былые времена, но она отказалась. Она обойдется без провожатого, и потом, Филипп теперь жених, ему надо быть с невестой. Она настояла на своем: Филипп с Шиффер приехали раньше ее, чтобы успеть дать интервью, — что ж, так и должно было быть.

Гости собирались в бело-золотом зале на третьем этаже. Инид всегда поднималась туда по мраморной лестнице, как будто специально построенной для киносъемок, но сейчас услужливый молодой человек повел ее к лифту. Оказавшись в металлическом ящике, Инид удрученно покачала головой.

— Полнейшее не то, — пробормотала она.

— Простите? — не понял провожатый.

— Не обращайте внимания. Не важно.

Лифт доставил их в просторный холл, где всегда устраивали коктейли, и Инид почувствовала себя лучше, убедившись, что все здесь осталось как раньше. Появилась Аннализа Райс, расцеловала Инид и сказала:

— Я так рада, что вы приехали!

— Ни за что не пропустила бы такое событие, моя дорогая, — заверила ее Инид. — Это же первый ваш крупный благотворительный проект! Вы председатель комитета, вам и речь произносить! Председатели всегда выступают с речами.

— Да, я кое-что набросала.

— Молодчина! — похвалила Аннализу Инид. — Нервничаете? Не стоит. Не забывайте, вы знакомы с самим президентом.

Аннализа взяла Инид за руку и отвела в сторонку.

— Пол совершил ужасный поступок. Он только что мне в этом признался. Это выплыло, когда мы готовились выхо…

Инид прервала ее на полуслове:

— Что бы это ни было, забудьте. Выбросьте из головы. Ведите себя так, словно все замечательно, как бы вы себя ни чувствовали. Это то, чего все сейчас от вас ждут.

— Но…

— Билли Личфилд посоветовал бы вам то же самое, — сказала Инид. Видя на лице Аннализы ужас, она ободряюще потрепала ее по руке. — Позаботьтесь об улыбке, дорогая. Так-то лучше! Идемте! Тут столько народу, и все жаждут с вами поболтать!

— Спасибо, Инид, — сказала Аннализа.

Инид вошла в зал. Вдоль стен стояло несколько длинных столов под белыми скатертями, на которых были выставлены объекты для продажи. Инид задержалась перед большой цветной фотографией колоссальной яхты. Внизу предлагалось описание яхты и подписной лист, на котором желающие могли записывать свои ставки. «“Импрессор”, — прочла Инид, — длина — двести пятьдесят футов, четыре каюты с двуспальными кроватями, команда — 12 человек, в том числе инструкторы по йоге и подводному плаванию. Свободна с июля. Минимальное предложение — 250 тысяч в неделю».

Инид подняла глаза и увидела рядом Пола Райса.

— Советую попробовать поторговаться, — сказала она.

Пол молча таращился на нее — по мнению Инид, так он обычно реагировал, если приходилось разговаривать с почти незнакомыми людьми.