—     Я не могу вам передать, какой ужас пережила, когда на меня напали, — закончила она. — Таксист сказал, что собирается отвезти меня в какое-то место, называемое до­мом любви.

Перейра на это отреагировал, начав печатать на ком­пьютере. Натали ждала, стараясь не слишком присталь­но смотреть на массивный второй подбородок детектива, превосходивший по размерам первый, настоящий.

—     Значит, вы говорите, что об этом преступлении со­общили в полицию? — спросил детектив, закончив печа­тать.

—     Я была без сознания, когда меня нашли, но мне сказа­ли, что именно полиция вызвала скорую помощь, которая и доставила меня в больницу.

—     Больницу святой Терезы?

—     Именно.

—     Но вы связывались с ними по телефону, и они отве­тили, что о вашем пребывании у них нет никаких сведе­ний?

—     После вас я собираюсь посетить больницу и поста­раться все выяснить.

—     И вы уверены, что данные, которые вы мне сообщи­ли, точные?

—     Уверена.

Перейра громко вздохнул и похлопал кончиками тол­стых пальцев по столу.

—     Сеньорита Рейес, — сказал он, — мы в военной по­лиции очень внимательно относимся к людям, в которых стреляли на улицах нашего города, особенно к туристам. Мы должны поддерживать свою репутацию.

Раньше Натали непременно попросила бы детектива уточнить, о какой именно репутации он говорит. Ее поис­ки в сети во многом пролили свет на роль, которую воен­ная полиция играла в деятельности «эскадронов смерти», а они, как предполагалось, были ответственны за убийст­во сотен, если не тысяч уличных мальчишек за последние несколько лет, включая печально известную бойню 1993 года, когда перед церковью Канделарии убили восемь и ранили пятьдесят детей.

—     И что вы выяснили по поводу стрельбы в меня? — спросила Натали, бросив взгляд на компьютер.

—     Я проверил базу данных военной полиции и базы, как вы называете их, муниципальной и туристической по­лиции.

—     И что?

—     В них нет никаких данных о том, что кого-то с вашим именем ранили в дни, которые вы здесь указали.

—     А что насчет...

—     Я проверил данные по неизвестным женщинам, по­лучившим ранения в те же дни. Тоже ничего.

—     Не может быть.

—     Не может. А может, и может. Сеньорита Рейес, вы сказали, что вы студентка?

—     Да, студентка медицинского колледжа.

—     В нашей стране студенты очень часто оказываются бедными. У вас много денег?

Натали поняла, куда клонит детектив, и начала внут­ренне закипать.

—     Я старше, чем большинство студентов, — холодно сказала она. — У меня достаточно денег, чтобы содержать себя. Детектив Перейра, прошу вас, ближе к делу.

—К делу... минуту... вы знаете, что в странах, подобных нашей, странах третьего мира, как вы, американцы их на­зываете, некоторые люди отчаянно нуждаются в деньгах... Они продают на черном рынке свою почку или часть пече­ни, или даже легкое. За это платят, как я слышал, довольно дорого.

—Но даже если я и продала свое легкое на черном рын­ке, чего я, разумеется, не делала, тогда зачем я вернулась?

Перейра торжествующе улыбнулась.